Но есть и хорошие новости. Эта история вдохновила меня на написание статьи. Я назову ее «Мои встречи с волками». Нам, женщинам, нужно друг друга поддерживать.

Обнимаю,

Мэрилин

Декабрь всегда был самым трудным месяцем года еще с тех пор, как Мэрилин была ребенком.

В те времена у нее не было денег на подарки людям, с которыми она жила. Впрочем, они ей тоже ничего не покупали. Поначалу, живя у Болендеров, она ощущала себя частью семьи. Потом перестала.

После этого она успела пожить у маминой лучшей подруги Грейс. Потом – у тети Грейс. Затем ее отправили в приют, и это было худшее время. Все эти годы во всех этих местах Рождества будто бы не существовало.

Кажется, череда тоскливых декабрей осталась в прошлом. Но жизнь любит подкидывать неприятные сюрпризы.

– Мне это не нравится. – Джо вышагивает по гостиной арендованного Мэрилин номера в одном из отелей Беверли-Хиллз. Мэрилин прячет недописанное письмо Элле между страниц журнала Jet, лежащего у нее под ногой. Она читала статью про Эллу и ее недавние гастроли. Может быть, стоит снова созвониться. Они пока не успели договориться о личной встрече, но продолжают активно переписываться, и письма Эллы стали подробней. Однако после той телефонной беседы им просто необходимо поговорить лицом к лицу. И Мэрилин сейчас совсем не помешала бы дружеская поддержка.

– Я ничего не могу с этим поделать. – Мэрилин смотрит на Джо, бессильно лежа на диване. Она устала сражаться. – Скандал утихнет, совсем как с календарем. Продажи билетов, возможно, даже вырастут.

Она отбрасывает с лица непослушную светлую прядку и смотрит на прикрытое полупрозрачными шторками окно. Солнце давно зашло, время перевалило за полночь. Но Беверли-Хиллз сияет множеством огней. Мэрилин воображает, как выходит за дверь, чтобы прогуляться по бульвару Сансет и насладиться видом ночного города.

Джо хватил бы удар.

– Почему ты так спокойна? – Он стоит, уперев руки в боки, совсем как мистер Болендер, когда она плохо себя вела.

Но Джо – не ее опекун. Он ее бойфренд. Она не обязана перед ним отчитываться. Разве не так?

– Одно дело, когда несколько тысяч человек заполучили какой-то календарь, Мэрилин, и совсем другое – когда ты появляешься на развороте порнографического журнала, – он говорит таким тоном, будто это ее вина. Мэрилин это раздражает.

Она встает. Халат сползает, обнажая ее плечо, и Мэрилин сердито его поддергивает. Она и так чувствует себя голой из-за этого нового журнала Playboy, который Джо швырнул ей в лицо. Теперь журнал валяется на полу, демонстрируя ее тело на фоне все того же красного бархата со старой фотосессии.

– Ты несправедлив. – Она поднимает взгляд на Джо, не пытаясь скрыть свое раздражение. Ее горло зудит от желания закричать. Ею воспользовались, а потом еще и обвинили. – Права на снимки мне не принадлежат. Я их не продавала. Я даже не знаю этого Хью Хефнера, и мне уж точно никто не заплатил. – Ее голос полон возмущения. – Ты хоть понимаешь, как меня это расстроило? Почему ты ставишь свои чувства выше моих?

Джо делает шаг вперед; на его лице вспыхивает ярость. Раньше Мэрилин никогда не повышала на него голос, и ему это явно не нравится. Что ж, а ей не нравятся его обвинения и осуждающий взгляд. Ей вспоминается, как Джо был недоволен из-за откровенного платья, в котором она вела конкурс красоты. Он вообще в курсе, с кем встречается? Мэрилин построила весь свой образ на откровенности.

Джо ерошит волосы, а Мэрилин скрещивает руки на груди и всерьез подумывает о том, не велеть ли ему убираться.