|
И не очень горюйте, что проиграли такому опытному стратегу, как я. Я учился этому искусству десятки лет. — Спасибо за понимание, Ваше Величество! Он засмеялся. — Я вам еще и подыграю, не забыли? — За это особое спасибо! — Что вы намерены делать, — поинтересовался он деловито, — ну… для имитации сопротивления? Я ответил, не задумываясь: — Поеду к королю Барбароссе просить помощи! Он кивнул. — Так-так, это ожидаемо. Но вы понимаете, его возможности ограничены… — Конечно, — ответил я невесело, — но я все равно это должен сделать! Лорды именно этого от меня ждут. — Иначе вас не поймут, — согласился он. — Вы должны изобразить не просто сопротивление, а яростное сопротивление! Возможно, вам нужно обратиться еще и к Найтингейлу. Да, он не воин, но вам будет в плюс, если демонстративно побываете и у него, попросите помощи… Все делайте так, чтобы это было видно всем придворным. Его лицо стало деловым, в глазах проступил даже азарт, как у игрока, что прокручивает ходы слабейшего противника и даже подсказывает, как проиграть более достойно, а не получить детский мат в три хода. — Спасибо, Ваше Величество! Он вдруг улыбнулся. — Знаете, сэр Ричард, когда вы так безрассудно въехали прямо в середину моего войска, у меня сразу же возникла вполне понятная мысль, как вы догадываетесь… Его глаза смеялись, я сказал осторожно: — Лишить меня жизни? Он кивнул. — Да. — И что удержало? — Ее простота, — ответил он. — Примитивность идеи. Хотя да, за такое безрассудство нужно было бы сразу, это самое, лишить вас головы. Но, во-первых, на этом настаивали мои военачальники, прямо требовали, представляете?.. Особенно один, вы его хорошо помните… Я спросил осторожно: — Кто? Он ухмыльнулся, посмотрел хитро. — Хоффманн, — произнес он с неким торжеством, — некогда владетельный лорд Армландии! Он всегда меня поддерживал, а когда вы захватили его замок… должен признаться, меня впечатлила та легкость, с какой вы все проделали… он бежал ко мне и стал у меня одним из прекрасных военачальников. Теперь я вернул ему его владения, земли, деревни… Я кивнул. — Не сомневаюсь, Хоффманн особенно добивается моей смерти… — Вот-вот, — сказал он, — но когда такие простые и прямолинейные люди на чем-то настаивают, то проницательный государь должен хорошо подумать, прежде чем их послушать. Но безрассудство не в вашем характере. Да и когда вы в моем лагере и не уйдете без моей воли, то могу без торопливости понять, в самом ли деле сделали огромную ошибку, положившись на рыцарственность таких монархов, как я? Так вот, сэр Ричард… — Да-да, слушаю со всем вниманием! — Вы очень не глупы, — произнес он довольно. — Я это увидел и убедился. У вас есть рассудочность и ясное понимание ситуации. Вы очень разумны, сэр Ричард. Не по годам. Я понял, что, оставаясь королем Сен-Мари, вы можете быть прекрасным деловым партнером, а если вас… лишить жизни, как вы говорите по-церковному изысканно, то с вашими преемниками сперва придется долго ссориться, что-то выяснять, утрясать обиды, да и нет гарантии, что с себялюбивыми дураками смогу договориться. |
