|
Несчастье вовсе не болезнь. Нет! Не вставай... Так мне удобнее плюнуть тебе в лицо. Мартина плюнула. Даниель вскочил с постели и пощечиной сбил ее с ног... Он вытер лицо шарфом Мартины, аккуратно повешенным на спинку стула еще до разразившейся драмы, в каком-то другом веке. Мартина зашипела, как кошка, и, яростно ощетинившись, сжалась в комок, готовая кинуться на Даниеля. Даниель уже не испытывал к ней жалости, перед ним было опасное животное, которое надо обезвредить. Нелегкая задача. Мартина сильна... Пришлось привязать ее к стулу все тем же шарфом и поясом. Когда появился доктор, в квартире был учинен полный разгром... все было опрокинуто, разбито, сломано... а посреди всего этого хаоса сидела женщина, едва прикрытая разорванной в клочья ночной рубашкой, связанная по рукам и ногам, как в старом американском фильме. Мсье Донель, который звонил доктору, тоже предстал в плачевном виде — босиком, лицо расцарапано, рубашка разорвана, штаны измяты... Доктору как-то пришлось обедать с мадам Донель у Сесили, после обеда играли в бридж; ему запомнилось, как замечательно играет мадам Донель и какая она спокойная, выдержанная женщина. Он помнил также и Даниеля Донеля из «Садоводства Донелей». Его он встретил у их общего друга Жана, который рассыпался в похвалах Даниелю. Доктор был взволнован, увиденное произвело на него впечатление, несмотря на то, что он человек бывалый. — Она совсем обезумела, — сказал Даниель тихо, — я подожду в соседней комнате. Доктор достал свои инструменты. — Разрешите сделать вам укол, мадам? Вы сразу почувствуете облегчение. — Делайте, — сказала Мартина, привязанная к стулу, обычным, но печальным голосом. — Вот так, — сказал доктор, пальцем прижимая ватку с эфиром к руке Мартины, — вам скоро станет лучше, увидите. — Но я совсем здорова, доктор. Ведь не существует уколов от несчастья... Развяжите меня, пожалуйста, этот хам со мной так гнусно обошелся... — Конечно! И вы приляжете отдохнуть, не правда ли? Он развязал Мартину и помог ей лечь. Она почти тут же забылась, а доктор направился к Даниелю, ждавшему его в гостиной. — Ну как? — обеспокоено спросил Даниель. — Что, по-вашему, с ней? — Здесь нет телефона? Надо вызвать скорую помощь... Я спущусь вниз и позвоню, пока она спит. Доктор бегом спустился по лестнице. Он, по-видимому, считал случай серьезным. Значит, это не симуляция? Почему он ему не ответил? Даниель попытался навести кое-какой порядок во всем этом хаосе, поднял стулья, вытер воду, натекшую из опрокинутых ваз, вымел осколки, подобрал растоптанные, осыпавшиеся розы... В спальне, тяжело дыша, спала Мартина. Даниель подобрал ее вещи, чулки, нижнюю юбку... Убирать он не умел... Держа в руках платье Мартины, Даниель смотрел на нее: она лежала на спине, ему виден ее профиль с влажной щекой, с растрепанными черными волосами, она была неслыханно хороша, такие женщины встречаются только на постаментах, в зелени парков. А тут живая женщина, Мартина, девочка-пропадавшая-в-лесах, та самая, что поджидала его на деревенских улицах. Мартина, от рождения такая брезгливая, но вместе с другими детьми спавшая на гнилой соломе, в то время как по их немытым телам бегали крысы. |
