|
Небо назавтра было ясное, цвета лаванды, и лишь над горами стояли золотистые облачка, которые словно застыли над ними навечно, как на картине. Только к вечеру эти облачка исчезают или вытягиваются в длинную, почти красную полосу. Я весело вел машину. - Вернешься вечером? - Возможно... Интересует ли Изабель, почему я все реже остаюсь в Нью-Йорке на ночь? Вообразила ли она, что между мной и Моной близится разрыв? Или же думает, что я одумался и не хочу окончательно скомпрометировать себя? Я ненавижу Изабель. Долго я не мог найти, куда поставить машину. Вот наконец я и в доме на 56-й улице. Бросился к лифту. Позвонил. Дверь тотчас же открылась, и я увидел перед собой Мону в легком костюме изумрудно-зеленого цвета и в маленькой белой шляпке, одетой набок. Я остолбенел. Она так удивилась, как если бы не ждала, что это может произвести на меня подобное впечатление. - Бедный мой Доналд. Я не хочу быть бедным Доналдом. Даже и для нее. Я не мог прижать ее к себе так, как делал это, когда она встречала меня в пеньюаре. - Огорчены? Мы все же расцеловались. Она и вправду сильно загорела, и поэтому лицо ее показалось мне изменившимся. - Мне захотелось сегодня утром прогуляться с тобой в Центральном парке. Ты против?.. Лицо у меня прояснилось. Предложение было милым. Погода к тому располагала. Мы еще не отпраздновали вместе наступление весны. - Хотите выпить чего-нибудь перед уходом? - Нет. Она повернулась в сторону кухни. - Я не вернусь к завтраку, Жанет... - Хорошо, мадам. - Если мне позвонят, скажите, что я вернусь к двум или трем часам... Не впервые было нам прогуливаться вместе, но весенний воздух легче зимнего, свет солнца веселил глаза, а небо, просвечивавшее между небоскребами, поражало ослепительной чистотой. Перед отелем "Плацца" стояло несколько извозчиков, поджидавших туристов или влюбленных. У меня мелькнула мысль нанять одного из них. Но Мона ни на что не обращала внимания. Она шла со мной об руку, слегка опираясь на меня. - Как поживают Милдред и Цецилия? - Очень хорошо. Они провели каникулы с нами. Мы совершили несколько экскурсий и даже ездили на Кэйп Код. Мы медленно приближались к бассейну, где зимой бывает каток и где мы с Рэем, будучи студентами, катались иногда на коньках, когда задерживались в Нью-Йорке. Я почувствовал на своей руке более сильный нажим руки, затянутой в белую перчатку. - Мне надо поговорить с вами, Доналд... Странно! Я ощутил мурашки не на спине, а в голове и спросил совершенно изменившимся голосом: - Да? - Мы старые приятели, не так ли?.. Вы - лучший из всех приятелей, которые когда-либо были у меня... Матери наблюдали за ковыляющими младенцами. Оборванец, которому не на что уж было надеяться, спал на скамейке, и у него был такой несчастный вид, что невольно хотелось отвернуться. Мы медленно продвигались. Нагнув голову, я уставился на гравий у себя под ногами. |
