— А он что, покупает у вас?

— Да нет, — хитровато улыбнулся мужик, становясь на подножку грузовика. — Железо никому не надо. А старые брусья да доски на дрова, конечно, можно толкнуть, но кто возьмёт? Здесь все навадились запасаться тем, что плохо лежит. Народец — я те дам! Ну, бывайте.

Размахов и Колпаков вышли из-за деревьев, на Зуева, который по-прежнему сидел на паперти, внимания не обратили и сразу направились к куче сваленного железа.

— Вот молодцы ребята! — сказал Размахов. — Я думал, надуют, а они, гляди-ка, привезли. Листов полета будет. Как, пойдёт железо на первый случай?

Колпаков вытащил один лист, постучал по нему пальцем, попробовал согнуть.

— И на первый и на второй случай пойдёт. А на рихтовку мы пацанов приспособим. Я сейчас же пяток киянок сооружу, а пацанам грохать по железу первейшая забава, главное, шума много будет.

— Да вы отдохните, Пётр Васильевич, я сам. А то вы с утра на ногах. Пока плахи распустили, даже я устал.

— Ерунда, — отмахнулся Колпаков. — Вот придёт пора, и лягу отдохнуть насовсем.

Но Размахов забрал у старика ножовку и, выбрав ровное брёвнышко, стал распиливать его на несколько частей.

«Глупое положение», — думал Зуев. Он уже встал с паперти и прохаживался вдоль стены, стесняясь первым начать разговор. А эти двое работали и, казалось, не обращали на него внимания, но Колпакова просто разбирало любопытство узнать, что за человек бродит вокруг них, молчит, но не уходит.

Наконец старик не выдержал.

— Слышь-ка, Матвеич! Этот товарищ не к тебе случаем?

Размахов посмотрел на Родиона и пожал плечами. Тогда Колпаков обратился к Зуеву:

— Извиняюсь, товарищ! Вы по какой надобности?

Родион смутился, покраснел и, кашлянув, подошёл ближе.

— Я из райисполкома, — сказал он. — Вас тут намерены ликвидировать, словом, вашу работу. А я против этого решения. Я не согласен. Да, зовут меня Зуев Родион, вот так.

Колпаков и Размахов внимательно посмотрели на гостя. Сергею он понравился сразу. Несмотря на увечье, у него было лицо прямодушного человека.

— Может, шпион из райцентра? — громко шепнул Колпаков.

— Английский, как Берия, — ответил Сергей и, шагнув навстречу Зуеву, протянул руку.

— Размахов Сергей, а это Пётр Васильевич Колпаков. Так, значит, вы не одобряете действия начальства? Но они же за это вас в шею. В райцентре бунтовать не принято. Это в Москве ещё можно пошуметь, а тут узда коротка. Как же вы на такое решились?

— А что тут решаться. Честно говоря, я уже своё отбоялся.

— В Афганистане?

— Да. Старший лейтенант.

— Впрочем, что ещё можно ожидать от нашего начальства? — Размахов поморщился и пнул носком ботинка гальку. — Это, как правило, люди без роду-племени. Они всегда были недругами своего народа. А стоит им почувствовать угрозу со стороны, такими ласковыми и сердечными делаются! Даже Сталин называл народ братьями и сестрами. И сейчас Ельцин чего только не сулит! «Берите суверенитета сколько проглотите!» Если все республики начнут глотать суверенитеты, то и России не будет.

— Как это не будет? — удивился Зуев. — Разве без своего государства можно быть народу?

— Ещё как! — помрачнел Размахов. — Есть такие народы. Их все жалеют, помогают им жить и развиваться. Но русских жалеть никто не станет. Раз они сами себя уничтожают, значит, туда им и дорога.