— Я тебе выгружу! — ругнулся тот. — Что это тебе, пьянь подзаборная? Потом начальник УВД всем бошки поотворачивает. Давай-ка пошарю аккуратно, чего у него там в карманах. Может, паспорт с адресом есть?

Он опасливо сунул руку, извлек что-то, склонился:

— Мать честная! Чего это? Ну-ка посвети!

Водитель осветил салон, и склонившиеся милиционеры разглядели в сержантских ладонях увесистую смятую пачку долларов.

Коловращение судеб

Заместитель начальника Центрального райотдела милиции по политико-воспитательной работе капитан Звездин отодвинул протокол задержания и предвкущающе потер взопревшие ладони, — кажется, переменчивая удача скупо подмигнула нелюбимому пасынку.

А ведь всего три года назад судьба улыбалась молоденькому инструктору райкома КПСС, выдвиженцу от завода "Серп и молот" Жене Звездину во всю свою широкую пасть. Освобождалось место заместителя заведующего отделом пропаганды, и перспективный инструктор числился кандидатом на повышение.

Но лишь одним из нескольких.

Не полагающийся на случай Женя решил подпихнуть фортуну.

Будучи в очередной командировке — в Биробиджане, Звездин попросил местных товарищей заказать для него полное собрание сочинений Ленина и наложенным платежом отправить в Калинин. Но адрес дал не домашний, а райкома партии. Якобы по ошибке. Не представляло сомнений, что факт этот станет известен в райкоме, и рвение молодого сотрудника в постижении марксизма-ленинизма будет отмечено.

Действительность превзошла ожидания, — о нестандартном заказе доложили лично первому секретарю, и тот пригласил Звездина к себе. На углу массивного стола громоздились перевязанные бечевкой книжные пачки.

— Вам что, Евгений Варфоломеевич, мало тех собраний, что имеются в райкоме? — внимательно глядя на Звездина, поинтересовался секретарь.

— Виноват. Не удержался, — с приготовленной скромностью объяснился Женя. — Зашел, стал быть, в магазин, раскрыл наугад "Шаг вперед, два шага назад" и чувствую, не могу оторваться. Так всё ясно, так пронзительно! Вообще-то тут почта, должно, ошиблась или я машинально…Купил-то за свой счет для домашнего пользования. На работе, сами знаете, текучка, а хочется хотя бы перед сном припасть, эта самая, к истокам.

— Похвально. И давно читаете на идише? — секретарь кивнул на раскрытый томик.

Звездин обомлел. Такой подлянки от Еврейской автономной области он не ожидал.

— Учу! — брякнул он первое, что пришло на ум.

— Похоже, давно учите. Много у вас родственников в Израиле? — секретарь недобро прищурился.

— Да вы что! Да за кого вы меня! Я аз есмь потомственный русак! — в ужасе от совершенного прокола выпалил Женя. Окончательно смешавшись под тяжелым начальственным взглядом, понес полную околесицу. — Исключительно дабы внедриться, если партии понадобится. Да мы, исконно русские Варфоломеи, этих жидяр на дух!.. Да я, если что, топор в руки и первым пойду. Как деды!

— Хочу напомнить, что в Советском Союзе с проявлениями антисемитизма ведется беспощадная борьба, — холодно оборвал его секретарь. — Ступайте и — заберите вот это своё.

Он брезгливо отодвинул запачканного идишем Ильича.

Через неделю Звездин разделил участь спившихся или морально разложившихся совпартработников — его сослали замполитом в милицию.

Шли месяц за месяцем, год за годом, появлялись и исчезали вакансии, а о бывшем инструкторе райкома, казалось, забыли напрочь.