|
- Вы теперь в Париж? - спросил Дюкро, снова подходя к Мегрэ. - Если хотите, пройдемся по набережной, это мой утренний моцион. Он бросил взгляд на дом. Окна в мансарде были еще закрыты, занавески задернуты. - Так я на тебя полагаюсь! - крикнул Дюкро шлюзовщику. - Заметано, хозяин! Тут судовладелец искоса взглянул на Мегрэ, как бы подчеркивая значение слова "хозяин" в устах своего служащего. Теперь они шли вдоль Сены, где целые армады судов разворачивались, едва не перегораживая всю реку, и, скользя по виткам огромной спирали, выстраивались в караваны, готовые двинуться либо вверх, либо вниз по течению. - Знаете, как я нажил состояние? Мне как-то пришло в голову, что, когда мои буксиры простаивали без дела, они могли бы поработать на меня самого. Я тут же купил вон там повыше песчаные и меловые карьеры, а потом стал покупать что попало, даже кирпичные заводы, лишь бы все это было у воды. На ходу он пожал руку какому-то речнику, а тот ограничился негромким: "Привет, Мимиль". Всю пристань Берси загромождали бочки, за которыми виднелись решетки винных складов. - Все то шампанское привез сюда я. Послушай, Пьерро, это правда, что буксир Мюрье задел мостовую опору в Шато-Тьерри? - Правда, хозяин. - Если встретишь его, скажи, что поделом ему. И Дюкро с улыбкой пошел дальше. На другом берегу вырисовывались громадные бетонные коробки центральных складов, и два грузовых судна, одно из Лондона, другое из Амстердама, придавали Парижу вид морского порта. - Извините за нескромность, как вы собираетесь продолжать расследование? Теперь настала очередь Мегрэ улыбнуться: прогулка, несомненно, преследовала единственную цель - подвести его к этому вопросу. Дюкро это понял. Он почувствовал, что комиссар читает его мысли, и в свою очередь слегка усмехнулся, словно посмеиваясь над собственной наивностью. - Вы же видите - вот так, - ответил Мегрэ, безмятежно шествуя дальше, но слегка ускорил шаг. Метров четыреста он прошел молча, глядя на железные конструкции Аустерлицкого моста, вздымавшегося на фоне настоящего фейерверка, в котором угадывались переливающиеся голубыми и розовыми бликами башни Нотр-Дам. - Эй, Ваше, твой брат потерпел аварию в Лазенкуре. Он велел тебе передать, что крестины откладываются. И Дюкро размеренным шагом пошел дальше. Потом, искоса взглянув на Мегрэ, грубо, без обиняков спросил: - Сколько получает человек вашего ранга? - Не так уж много. - Тысяч шестьдесят? - Значительно меньше. Дюкро нахмурился, еще раз взглянул на своего спутника, но на сей раз скорее с удивлением, чем с любопытством. - А что вы думаете о моей жене? Считаете, что из-за меня она несчастна? - По правде говоря, нет. Вы или другой - какая разница! Она из тех женщин, что всегда остаются в тени и находят повод для страданий, как бы ни сложилась их судьба. Очко в пользу Мегрэ: слова прямо-таки ошеломили Дюкро. - Скучная, вздорная, вульгарная женщина, - тяжело вздохнул он, - вся в мать: старуха живет тут поблизости, и вечно у нее глаза на мокром месте. Кстати, посмотрите, вон еще моя камнедробилка, самая мощная во всем Париже. |
