|
Локоть сдвигать с места нельзя. Вены на висках у него вздулись, щеки побагровели. Следя за борьбой, г-жа Дюкро, видимо, ждала, что мужа, того и гляди, хватит удар. - Вы не все силы выкладываете. Так оно и было. Когда Мегрэ напряг руку в полную силу, то с удивлением почувствовал, что Дюкро вдруг перестал сопротивляться, его мышцы уступали теперь ничтожному нажиму. Наконец рука судовладельца коснулась стола, и Дюкро на мгновение расслабился. - Вот тут-то и зарыта собака... Он отошел от стола, открыл окно, и комнату наполнило влажное дыхание реки. - Гассен! Эй, Гассен! У фонаря что-то зашевелилось, но гравий двора не заскрипел под ногами. - Интересно, чего он ждет? Знаете, по большому счету, он - единственный, кто меня любил. И Дюкро посмотрел на комиссара, как бы говоря: "Вы-то не захотели". На столе оставалось только красное вино. Дюкро налил себе два полных бокала подряд. - А теперь послушайте, что еще я вам скажу, и пусть вас не волнуют все эти подробности: завтра я, если захочу, от всего отопрусь. Значит, так, однажды вечером я пришел на баржу Гассена... - К своей любовнице, - перебила дочь. Дюкро пожал плечами и с непередаваемой интонацией бросил: - Надо же быть такой дурой!.. Да, Мегрэ, значит, я сказал, что пришел на его баржу. Мне все осточертело, потому что два эти гаденыша еще раз пытались меня обобрать. Иду и вижу, в иллюминаторе нет света. Поднялся на борт, постучал, даже позвал. Никто не открыл. Странно, думаю, куда же она могла уйти. Пошел, побродил по набережной, возвращаюсь и вижу, что какая-то сволочь разлеглась на палубе "Золотого руна" и подглядывает в иллюминатор, как моя дочка раздевается... На слове "дочка" он с вызовом бросил взгляд на молодую пару, но те промолчали. - Я подкрался, схватил его за руку, стиснул и вывернул. Он у меня ужом завился. Я доволок его до борта и почти что столкнул... Дюкро снова встал перед окном и теперь говорил в ночную сырость; голос его стал едва слышен, и сидевшим за столом приходилось напрягать слух. - До того я с самыми здоровыми справлялся. А тут вышла осечка. Я вдруг ослаб. А этот гад перестал выворачиваться, вытащил что-то из кармана, и я почувствовал удар в спину. Он тут же вскочил на ноги, двинул меня плечом и столкнул в воду. Сцена была странная, но особенно впечатляло, пожалуй, то, что г-жа Дюкро сидела, как каменная, и никак не реагировала на слова мужа. В комнате посвежело. Холод вливался из открытого окна, нес с собой тьму и страх, будоражил нервы, таил в себе что-то угрожающее. - Гассен! Эй, Гассен! Мегрэ обернулся. Старик стоял, прислонясь к незапертой калитке. - Ну и тип! - пробурчал Дюкро, возвращаясь к столу и наливая себе еще вина. - Он же сто раз мог выстрелить. Мог и совсем близко подойти... Капли пота у него на лбу доказывали, что ему так и не удалось преодолеть страх. Может быть, как раз страх и заставил его открыть окно и встать перед ним? - Мели!.. Мели, черт бы вас побрал!.. Наконец появилась служанка без фартука, но в шляпке. - Что это ты? - Я ухожу. - А пока еще не ушла, приведи сюда старика - вон он стоит у калитки. |
