|
Еще когда я помогал таксисту тащить багаж, я заподозрил, что Вулф, уезжая из дома, приготовился к длительному отсутствию. Среди вещей оказался еще один костюм - коричневый в зеленую крапинку, из камвольной ткани, пара туфель, пять сорочек, десять пар носков, четыре книги, одну из которых он, вероятно, привез в качестве справочника. Это был фолиант Питера Фарба “Возникновение человеческой цивилизации на примере индейцев Северной Америки”. Вулф, вероятно, полагал, что среди подозреваемых может оказаться какой-нибудь индеец из племени “черноногих” или из племени чип-пева, и ему хотелось знать, что они из себя представляют. Когда мы опорожнили чемодан и разложили его содержимое по ящикам и в шкаф, я предложил: - На подробный отчет уйдет несколько часов, поэтому стоит пройти в мою комнату - она в два раза больше этой. Если хотите, можем также поговорить в гостиной или на веранде. Вам, вероятно... - Нет, - сказал он. - Что - нет? Отчет не нужен? - Нужен, но только не здесь. Вчера вечером я постоянно возвращался к мысли о том, что нас могут подслушать - через окно, через дверь или через стену. Свои проблемы мы всегда обсуждали с тобой, Арчи, в звуконепроницаемой комнате и в полной безопасности. Здесь же.., в доме три женщины, и одна из них совершенно несносна. Черт побери, неужели мы не можем куда-нибудь пойти? - Если вы имеете в виду какое-нибудь заведение под крышей, тогда - нет, а на природу - пожалуйста. Я знаю с десяток прекрасных мест для пикника. Полки в кладовой уже не ломятся, как месяц назад, но там еще остались осетрина, ветчина, сушеная говядина, сыры - можете выбирать. В холодильнике на кухне половина жареной индейки, а температура воды в ручье идеальна для охлаждения пива. - Как далеко до этих мест? - До одних - сотня ярдов, до других - сотни миль. Если возьмем лошадей... Вулф с ненавистью посмотрел на меня и спросил, где кладовая. Было почти одиннадцать, когда мы уходили из дома через утреннюю веранду. Диана, сидевшая там в кресле, подняла глаза на Вулфа, надула губки и сказала, что с удовольствием бы пошла с нами, но тот даже не отреагировал. И вот в четверть четвертого мы сидим на камнях на берегу Берри-крик. Остатки ланча, в том числе три пустые жестянки из-под пива, убраны в рюкзак, отчет сделан, на все вопросы отвечено. Разумеется, отчет был не полным, но у Вулфа сложилась общая картина во всех подробностях, поскольку она включала в себя фамилии, отношения и связи, гостей и много чего другого. О края камня, на котором сидел Вулф, терлись стволы трех деревцев, и он раз двадцать пытался приспособить их в качестве спинки кресла, но каждый раз терял равновесие. Он попробовал сделать это в очередной раз - и опять неудачно, соскользнул с камня, встал и хотел было заговорить, но не произнес ни слова, потому что его внимание привлекло что-то у меня за спиной. Вулф поднял палец, нацелил его на что-то и спросил: - Что это? Я повернулся. На ветку, примерно в двадцати футах от нас, опустилась большая серая птица. - Глупая тетеря, - объяснил я. - Из тех тетерок, которые думают, будто все на свете идет по их любимой поговорке: “Мир на земле - добрая воля тетеркам”. Можно подкрасться к ней и снять с ветки руками. - Эти птицы съедобны? - Конечно, и очень вкусные. |
