|
- Ничуть. Только необходимо, чтобы теперь этот буржуа каждый вечер получал свою серенаду. - Но тогда она переберется в другое место! - Почему, если ты ничего не станешь говорить, ничем на нее не укажешь, все время будешь оставаться в тени? А буржуа что-нибудь говорил по поводу оказанной ему любезности? - Он обратился с расспросами к оркестру. Да вот, слышишь, брат, он опять начинает говорить. И действительно, Брике, решив во что бы то ни стало выяснить дело, поднялся с места, чтобы снова обратиться к дирижеру. - Замолчите, вы, там, наверху, и убирайтесь к себе, - с раздражением крикнул Анн. - Серенаду вы, черт возьми, получили, говорить больше не о чем, сидите спокойно. - Серенаду, серенаду, - ответил Шико с самым любезным видом. - Я бы хотел все-таки знать, кому она предназначается, эта моя серенада. - Вашей дочери, болван. - Простите, сударь, но дочери у меня нет. - Значит, жене. - Я, слава тебе господи, не женат! - Тогда вам, лично вам. - Да - тебе, и если ты не зайдешь обратно в дом... И Жуаез, переходя от слов к делу, направил своего коня к балкону Шико прямо через толпу музыкантов. - Черти полосатые! - вскричал Шико, - если музыка предназначалась мне, кто же это давит моих музыкантов? - Старый дурак! - проворчал Жуаез, поднимая голову, - если ты сейчас же не спрячешь свою гнусную рожу в свое воронье гнездо, музыканты разобьют инструменты о твою спину. - Оставь ты беднягу, брат, - сказал дю Бушаж. - Вполне естественно, если все это показалось ему странным. - А чему тут удивляться, черт побери! Вдобавок, учинив потасовку, мы привлечем кого-нибудь к окнам, поэтому давай поколотим этого буржуа, подожжем его жилье, если понадобится, но, черт возьми, будем действовать, будем действовать! - Молю тебя, брат, - произнес Анри, - не надо привлекать внимания этой женщины. Мы побеждены и должны покориться. Брике не упустил ни одного слова из этого разговора, который ярким светом озарил его еще смутные представления. Зная нрав того, кто на него напустился, он мысленно подготовился к обороне. Но Жуаез, подчинившись рассуждениям Анри, не стал настаивать на своем. Он отпустил пажей, слуг, музыкантов и маэстро. Затем, отведя брата в сторону, сказал: - Я просто в отчаянии. Все против нас. - Что ты хочешь сказать? - Я не имею времени помочь тебе. - Да, вижу, ты в дорожном платье, я этого сперва не заметил. - Сегодня ночью я уезжаю в Антверпен по поручению короля. - Когда же он тебе дал его? - Сегодня вечером. - Боже мой! - Поедем вместе, умоляю тебя. Анри опустил руки. - Ты велишь мне это, брат? - спросил он, бледнея при мысли об отъезде. Анн сделал движение. - Если ты приказываешь, - продолжал Анри, - я подчиняюсь. - Я только прошу, дю Бушаж, - больше ничего. - Спасибо, брат. Жуаез пожал плечами. |
