|
- Черт побери! Ну и мебельный склад ты мне устроил, д'Эпернон! - заметил король, бросив взгляд на стулья, куда спящие сложили свою убогую одежонку. - Если я стану хранить в нем лохмотья этих парней, Париж здорово посмеется. - Что верно, то верно, сир, - ответил герцог, - мои сорок пять гасконцев не слишком роскошно одеты. Однако, ваше величество, будь все они герцогами и пэрами... - Да, понимаю, - с улыбкой сказал король, - они обошлись бы мне гораздо дороже. - Вот именно, сир. - Сколько же они будут мне стоить? Если не дорого, это меня, возможно, убедит. Ибо внешний вид у них, д'Эпернон, не очень-то привлекательный. - Сир, я знаю, что они несколько отощали да и загорели на солнце наших южных провинций. Но я был таким же худым и смуглым: они пополнеют и побелеют, подобно мне. - Гм! - промычал Генрих, искоса взглянув на д'Эпернона. Наступила пауза, вскоре прерванная королем. - А знаешь, эти твои дворяне храпят, словно церковные певчие. - Сир, по одному этому о них судить не следует: видите ли, сегодня вечером их очень хорошо накормили. - Послушай-ка, один что-то говорит во сне, - сказал король, с любопытством прислушиваясь. - В самом деле? - Да, что это он говорит? Послушай. И правда, один из гасконцев, чьи руки и голова свисали с кровати, а рот был полуоткрыт, что-то бормотал с печальной улыбкой. Король подошел к нему на цыпочках. - Если вы женщина, - говорил тот, - бегите! Бегите! - Ото! - сказал Генрих. - Он дамский угодник. - Что вы о нем скажете, сир? - У него довольно приятное лицо. Д'Эпернон поднес к алькову свою свечу. - К тому же руки у него белые, а борода хорошо расчесана. - Это господин Эрнотон де Карменж, красивый малый, он далеко пойдет. - Бедняга, у него там был какой-нибудь роман, и пришлось его прервать. - Теперь он будет любить только своего короля, сир. Мы вознаградим его за принесенную жертву. - Ого, рядом с этим, как его?.. - Эрнотон де Карменж. - Да, да, рядом с ним - престранная личность. Какая рубашка у этого номера тридцать первого! Можно подумать - власяница кающегося грешника. - Это господин де Шалабр. Если он разорит ваше величество, то, ручаюсь, не без выгоды для себя. - А вон тот, с таким мрачным лицом? Он, видно, не о любви грезит? - Какой у него номер, сир? - Номер двенадцать. - Острый клинок, железное сердце, отличная голова, господин де Сент-Малин, сир. - Да, да, если хорошенько подумать, - знаешь, Ла Валетт, мысль твоя не плохая! - Еще бы! Сами посудите, сир, какое впечатление произведут эти новые сторожевые псы, которые, словно тень, будут следовать за вашим величеством. Этих молодцов никто никогда не видел, и при первом же представившемся случае они покажут себя так, что не осрамят нас! - Да, да, ты прав, мысль хорошая. |
