|
Потому что я имею на это право. ПРУС. Позвольте узнать: какое? ЭМИЛИЯ. Не скажу. (Садится.) ПРУС. Гм... (Садится.) Это, видимо... тоже ваша тайна. ЭМИЛИЯ. Разумеется. Так вы дадите? ПРУС. Нет! ЭМИЛИЯ. Что ж, хорошо. Мне даст его Бертик. Конверт принадлежит ему. ПРУС. Посмотрим. Можете вы сказать мне, что в этом конверте? ЭМИЛИЯ. Нет. (Пауза.) А что вам известно о Макропулосе? ПРУС. Pardon, а что вам известно о той, которую вы называете Эллен Мак-Грегор? ЭМИЛИЯ. У вас ведь есть ее письма. ПРУС. Вам, наверно, известны подробности. Что вы знаете об этой... потаскушке? ЭМИЛИЯ. (вскочив). Что такое? ПРУС. (встает). Но, сударыня... ЭМИЛИЯ. Как вы смеете, как вы смеете говорить такие вещи! ПРУС. Да вам-то что? Какое вам дело до этой сомнительной особы... жившей сто лет тому назад? ЭМИЛИЯ. Да. Никакого. (Садится.) Значит, она была потаскушкой? ПРУС. Видите ли, я читал ее письма. Чрезвычайно чувственная особа. ЭМИЛИЯ. О, вам не следовало их читать. ПРУС. Там упоминаются такие... интимные подробности. Я не мальчик, мадемуазель, но признаюсь, что у самой искушенной распутницы нет такого опыта... в некоторых делах, как у этой светской девицы. ЭМИЛИЯ. Вы хотели сказать -- девки? ПРУС. Это было бы слишком мягко, мадемуазель. ЭМИЛИЯ. Знаете что? Дайте мне ее письма. ПРУС. Может быть, вас интересуют именно эти... интимные подробности? ЭМИЛИЯ. Возможно. Пауза. ПРУС. Знаете, что я хотел бы знать? ЭМИЛИЯ. Ну? ПРУС. Какова вы в любви. ЭМИЛИЯ. Ага, теперь уже вы думаете об... интимных подробностях! ПРУС. Возможно. ЭМИЛИЯ. Может быть, я напоминаю вам эту Эллен? ПРУС. Боже упаси! Пауза. ЭМИЛИЯ. Да, она была авантюристка, распутница. Может, добавите еще что-нибудь похуже? ПРУС. Как ее звали на самом деле? ЭМИЛИЯ. Эллен Мак-Грегор. Ведь письма ее подписаны. ПРУС. Pardon, там стоят инициалы Э. М. и только. ЭМИЛИЯ. Ясно, что они означают Эллен Мак-Грегор. ПРУС. Ясно, что они могут означать что угодно. Например, Эмилия Марти. Евгения Монтес и тысячу других имен. ЭМИЛИЯ. |
