|
– Ты его сюда привел? – Нет, он сам. В самом деле, Озеп отправился прямиком в уголовную полицию и, как ни в чем не бывало, устроился в кресле с сандвичем в руке, заявив сначала, что у него встреча с комиссаром Мегрэтом. 2 Занятие, конечно, не очень достойное, но тем не менее необходимое: Мегрэ своим крупным почерком, скрипя пером по бумаге, писал отчет о сведениях, полученных по поводу банды поляков за полмесяца слежки. Изложив их по порядку на бумаге, можно было оценить, насколько они скудны, ведь даже число участников банды точно установить не удалось. По полученной ранее информации от людей, которые либо видели, либо полагали, что видели, бандитов во время нападений, их было четверо или пятеро, но могли быть еще и сообщники, следившие за фермами и посещавшие рынки. В таком случае их число составляло шесть или семь человек, примерно столько народу и кружило вокруг гнезда на улице Бираг. Постоянных жильцов там было всего трое, и они регулярно заполняли карточки и предъявляли настоящие паспорта: 1. Борис Сафт, которого полицейские называли Бородач, состоявший, по видимому, в брачных отношениях с бледнолицей белокурой женщиной; 2. Ольга Церевски, двадцати восьми лет, уроженка Вильно; 3. Саша Воронцов, по прозвищу Одноглазый. Это трио служило основой для проводившегося расследования, оно же, похоже, и составляло ядро банды. Борис Бородач и Ольга занимали одну из комнат. Саша Одноглазый жил в смежной комнате, а дверь между ними всегда была открыта. По утрам женщина отправлялась за покупками, потом готовила еду на спиртовке. Бородач выходил редко, большую часть дня он проводил лежа на железной кровати и читая польские газеты, которые покупали ему в киоске на площади Бастилии. Одноглазый выходил несколько раз, и всегда за ним следовал кто нибудь из инспекторов. Догадывался ли он об этом? Во всяком случае, он водил полицейских по Парижу, заходил в различные кафе, чтобы пропустить стаканчик, ни с кем не заговаривая. Остальные, по определению Люка, были «залетные птицы». Эти люди, всегда одни и те же, приходили и уходили, Ольга давала им поесть, и иногда они оставались ночевать на полу в одной из комнат, а наутро уходили. По поводу «залетных птиц» у Мегрэ были кое какие заметки: «1. Химик, которого прозвали так, потому что он дважды заходил на биржу труда в поисках места на каком нибудь химическом заводе. На нем была очень поношенная одежда, но довольно хорошего покроя. Часами он ходил по улицам Парижа в поисках заработка, и чаще всего его нанимали в качестве человека рекламы; 2. Шпинат, прозванный так за невообразимую шляпу цвета зеленого шпината, которая особенно бросалась в глаза из за его рубашки блекло розового цвета. Шпинат обычно выходил по вечерам, и его видели открывающим дверцы автомобилей у какого нибудь ночного заведения на Монмартре. 3. Гомик, маленький, страдающий одышкой толстячок, одетый лучше других, хотя туфли на нем были непарные». Двое других приходили на улицу Бираг от случая к случаю, и было трудно сказать, принадлежат они к банде или нет. Под этим перечнем Мегрэ приписал: «Все эти люди производят впечатление безденежных иностранцев, ищущих какого нибудь заработка. Хотя у них всегда есть водка, а иногда по вечерам они устраивают настоящие пиршества. Невозможно установить, не ведут ли себя эти люди таким образом, чтобы сбить с толку полицию, зная, что за ними ведется слежка. С другой стороны, если один из них действительно Стан Убийца, то это, скорее всего, Одноглазый или Бородач. Но это всего лишь предположение». Без всякого воодушевления он понес отчет своему начальнику. – Ничего нового? – Ничего определенного. Готов поклясться, что эти парни засекли каждого из наших людей и теперь забавляются, учащая свои невинные хождения туда сюда. |
