– Но свободная энергия остановила бы эту войну.

– Может быть, – кивнул Бранд. – За исключением того, что ни одна маленькая планета не потерпит экономического и политического влияния сити‑энергии; никто при этом статус‑кво не захочет получить сити‑шок.

Дженкинса покоробила эта фраза.

– Но сити‑оружие – это совсем другое, – с горечью ответил он. – Каждая планета не скупится на средства, чтобы заполучить его, и одна из них подкупила Лазарини…

– Ты забегаешь вперед, – одернул его Бранд. – Несколько лет назад, когда я приехал в Мандат в поисках хорошей работы, именно я обнаружил тупик.

Бранд выпустил клубок голубого дыма.

– Ни одна планета не выигрывала тогда холодную войну и не продвигалась в исследованиях. Инженеры погибали прежде, чем у них появлялись секреты, представляющие интерес для шпионов. Дрейк и Мак‑Джи – единственные, кто обладал действительными знаниями, – находились под судом по обвинению в незаконных исследованиях. – Бранд заразительно засмеялся:

– Ну и положеньице!

Дженкинс замер.

– Пришлось призвать на помощь искусную финансовую и политическую инженерию, – Бранд сделал широкий жест. – Эти глупые бюрократы хотели посадить, даже убить единственных людей, кто мог работать с породой. Я видел перспективу, и Гаст помог мне.

– Я… – с трудом выговорил Дженкинс. – Я не понимаю.

– Просто немного хитрости, – пробормотал Бранд. – Тонкий анализ и сложное использование имеющихся сил. Все планеты хотели знать секреты сити. Ими владел старый Дрейк, и я основал «Сити инкорпорейтед».

– Ты хочешь сказать… – Дженкинс не хотел верить. – Ты продал дрейковскую технологию сити?

Бранд кивнул.

– Но не полностью, – пояснил он. – Я извлек из отчетов Дрейка всю важную информацию и передал их через Адама Гаста нескольким торговцам, которые за деньги могут заставить клиента почувствовать, что он получает нечто уникальное.

Дженкинс неуверенно поднялся на ноги, худые руки его сжались в кулаки. Ему хотелось размозжить красное лицо великана, но Бранд только усмехнулся.

– Я понимаю тебя, Ник, – сочувственно сказал он. – Я прошел через это двадцать лет назад. Наша беда в нашем воспитании.

Дженкинс, все еще тяжело дыша, разжал кулаки.

– В институте все казалось таким простым, – продолжал Бранд. – Тебе преподают астронавигацию, ядерную физику, основы парагравитации и все остальное. И ты начинаешь верить, что можешь превратить все планеты в сказочные миры. Но это не так, Ники.

Лицо Бранда на мгновение приняло выражение печальной задумчивости.

– Они не преподают практическую политику или экономику. Технические проблемы не сложны; все дело в человеческой природе. Это и есть непреодолимое препятствие на пути к инженерной мечте, Ники. Это безграничная глупость и невежество, жадность и трусость человеческих существ!

Он взмахнул рукой с погасшей сигарой.

– Вот что ожидает тебя, Ники. Ты должен научиться разбираться в человеческой психологии и использовать ее в своих интересах. Это выгоднее, чем космическая инженерия.

Дженкинс почувствовал прилив ярости.

– Возьми мою карьеру, – мягко уговаривал Бранд. – Молодой дурак. Такой же идеалист как и ты, я когда‑то предложил честный путь к освобождению человечества.