Чтобы сбить с толку правосудие, необходимо было сделать так, чтобы самоубийство казалось неоспоримым. Следовательно, надо ждать, пока Жан Жеди повернется лицом, и нанести смертельный удар в грудь.

Старый вор бросил сюртук на постель, но холод и сырость вызвали у него дрожь.

— Бррр… У меня будет насморк, здесь настоящий мороз. Не мешает надеть пальто.

И, повернувшись, он подошел к тому месту, где стоял герцог.

В это мгновение появилась вооруженная рука, и нож поразил Жана Жеди прямо в грудь. Старый вор слегка вскрикнул и зашатался, но не упал. Его руки, протянутые вперед, чтобы удержаться, опустились на плечи сенатора и вытащили его из шкафа.

Бледное лицо убийцы было ярко освещено. Жан устремил на него пристальный взгляд.

— Человек с моста Нельи!… — хриплым голосом прошептал он. Кровь лилась из его глубокой раны.

Пальцы разжались и выпустили жертву, голова откинулась назад, и он упал на пол.

Герцог с торжеством улыбнулся и, вытерев рукавом лицо, запачканное кровью, бросился к постели, на которую Жан кинул свой сюртук. Схватив сюртук, он с лихорадочной поспешностью стал обшаривать карманы и даже подкладку. Карманы были пусты, под подкладкой не было ничего.

Жорж наклонился к трупу и продолжал искать.

— Ничего!… Ничего!… — громко, с ужасом говорил герцог. — Однако он не мог уничтожить эти бумаги… Они нужны мне!… Они нужны мне!…

Он разрывал платье и белье Жана, все еще надеясь найти что-нибудь и не обращая внимания, что пачкается в крови.

Обезумев от волнения, он не слышал стука экипажа, остановившегося на улице Ребеваль. Вдруг он выпрямился, бледный от ужаса, — в дверь Жана Жеди послышался стук.

Он прислушался.

Стук раздался снова.

— Сюда стучатся… — прошептал герцог, дрожа от страха. — Сюда идут…

Стук становился все сильнее.

В то же время слышались голоса, кричавшие:

— Откройте!… Откройте!…

Сенатор, к которому вернулось присутствие духа, вынул из кармана листок, переданный ему Тефером, и, положив на видное место на стол, погасил свечу, вышел без шума из домика, тихонько затворив дверь, и направился к забору.

Бывший инспектор ждал его и шепотом проговорил:

— Я здесь! Идите скорее!

Сенатор поспешно перелез через забор. Пройдя шагов пятьдесят, герцог был принужден остановиться, чтобы перевести дух.

— Вы слышали? — спросил он. — Кто мог прийти к нему в такой час?

— Без сомнения, его друзья из «Черной бомбы», потерявшие терпение.

— Да, действительно, это возможно.

— Бумаги у вас?

— Нет.

— Как?

— Я искал повсюду и ничего не нашел. Но Жан Жеди мертв.

— Вы в этом уверены?

— Мой нож вошел по самую рукоять.

— Ну, во всяком случае, одним врагом меньше — и самым опасным. Что касается бумаг, то надо подумать.

Они снова двинулись в путь, на этот раз вполне уверенные, что их не преследуют.

Рене Мулен продолжал стучать в дверь Жана.

— Может быть, он не вернулся, — сказал Этьен. — Мы только разбудим соседей.

— Это правда. Но я боюсь несчастья.

— На что же решиться?

— Я перелезу через забор, чтобы убедиться, жив ли Жан.

— Чтобы вам было легче перелезть, — вмешался Пьер Лорио, — я подъеду, вы влезете на крышу фиакра, соскочите на другую сторону и откроете нам дверь.

Идея была очень хороша, и ее сейчас же привели в исполнение.

Полминуты спустя Рене Мулен был уже во дворе.