Хетти развернулась и вышла прочь – из кухни, из дома. Проходя по дорожке, она заметила какое то движение в окне библиотеки. Хетти подошла поближе и, ухватившись за подоконник, заглянула внутрь. Пересказывая все Полин, она настаивала на том, что вовсе не хотела подглядывать. Возможно, так и было. Одно не вызывает сомнений: впоследствии она очень сожалела, что не прошла тогда мимо.

Преподобный скрючился над письменным столом миссис Лоуренс. Везде были разбросаны письма. Хетти смотрела, как он отрывает край конверта, уже и без того распечатанного, так ему не терпится узнать, что там внутри. Секунду он злобно таращился на листок бумаги, а потом отправил его на пол ко многим таким же. Затем Лайонел остановился, некоторое время просто стоял и пыхтел, а после стал яростно дергать маленький ящичек стола, который ну никак не хотел выдвигаться.

Хетти наблюдала за ним с изумлением. Лицо преподобного, искаженное жадностью пополам со страхом, багровое от усилий, было едва узнаваемо. Он уперся коленом в ножку стола и уже двумя руками дернул ящик на себя изо всех сил. Хетти убежала.

Тут то в библиотеку и вошел Джексон. Оперся о дверной косяк, наблюдая. Синие глаза лучились радостью, счастливая улыбка тронула губы.

– Очень уж неприглядный вид у вас, Лайонел.

Лоуренс уже ревел от ярости, казалось, он вот вот лопнет.

– Подождите. – Джексон подошел к Лайонелу и, пытаясь успокоить, положил ему руку на плечо. – За покушение на чужую собственность…

– Ты не понимаешь! – рявкнул Лайонел.

Джексон отвернулся, почувствовав запах перегара и вонь немытого тела. Он был брезглив по природе.

– И перестаньте кричать. Сейчас вся деревня сбежится.

– Тебе то хорошо… – Лайонел пытался говорить потише, но у него плохо получилось. – А со мной что будет? Куда я пойду?

– Вы даже не знаете, оставила ли миссис Эль завещание. – При этих словах Джексон чуть сильнее сжал плечо Лайонела. – Если нет, как ее законная и лучшая половина, вы будете в шоколаде.

Лайонел пронзительно взвизгнул:

– Я думал, я здесь в безопасности.

– Отпустите, – велел Джексон. Терпеливо, не зло, просто устало, как родитель, которого утомили истерики любимого чада. – Я сам все сделаю.

Лайонел убрал от ящика руки, безвольно повисшие вдоль тела, и замолчал. Джексон вынул из кармана джинсов ножик. Щелк – и наружу вылетело, сверкнув, короткое узкое лезвие. Джексон вставил его в щель за замочной скважиной, резко повернул, и ящик выскочил из стола. Он был полон бумаг.

Лайонел схватил их и стал читать. Джексон разглядел название «Френдс провидент», принадлежащее известной страховой фирме, и ее логотип, голубую розу, между словами. Через несколько минут, просмотрев все листки, Лайонел побросал их на пол.

– Все это касается ее трастового фонда. – Он готов был заплакать, дышал с трудом. – Она была ужасно упряма, Жакс. Я хотел, чтобы она купила небольшую квартирку, пристанище для молодых людей, готовых начать новую жизнь. Таких, как ты. Но она была непреклонна. Так много себялюбия в мире, так много подлости, ты не находишь?

– Мне неприятно слышать, как плохо вы о ней отзываетесь, Лайонел. Я всегда считал миссис Эль очень искренним человеком. – «Ага, возможно, со своим адвокатом. Или в банке, где хранятся ее сбережения». – Мне кажется, вам нужно позавтракать. Это вас немного подбодрит.

– Я не голоден.

– А еще помыться и причесаться. Утром я звонил в больницу. Мне ответили, что пока перемен в состоянии нет, но ведь к обеду все может измениться. Вдруг вам разрешат навестить ее сегодня? Вы ведь не можете прийти в таком виде. Ну, давайте, пойдемте! – Он ухватил влажную и вялую руку Лайонела.