Вдобавок, не было известно, сколько выдержат люди.

     Радость, вызванная починкой системы торможения, была  кратковременна.

Ибо ни одна часть бассердовского модуля не  могла  работать  в  промежутке

между  кланами.  Здесь  первичный  газ  стал  слишком  разреженным.  Таким

образом, в  течение  недель  корабль  бессильно  двигался  по  траектории,

установленной  сверхъестественной  баллистикой   относительности.   Внутри

корабля была невесомость. Поговаривали о том, чтобы  использовать  боковые

ионные реактивные двигатели, чтобы  придать  кораблю  боковое  вращение  и

таким образом обеспечить центробежную псевдогравитацию. Несмотря на размер

корабля, это бы создало эффекты радиальный и Кориолиса, что привело  бы  к

новым трудностям.

     Проходили томительные недели,  пока  снаружи  менялись  геологические

эпохи.

     Реймон открыл дверь в свою каюту. Усталость сделала его неосторожным.

Оттолкнувшись чуть сильнее, чем надо, от переборки, он разжал руку, и  его

отшвырнуло.  Мгновение  он  кувыркался  в  воздухе.   Затем   врезался   в

противоположную сторону коридора,  оттолкнулся  и  полетел  обратно  через

коридор. Оказавшись в каюте, он схватился за поручень, прежде чем  закрыть

дверь.

     В этот час он ожидал застать Чи-Юэнь Ай-Линг спящей. Но она не спала,

плавая в воздухе в нескольких сантиметрах над их  соединенными  кроватями,

привязанная веревкой. Когда он появился,  она  чересчур  быстро  выключила

библиотечный экран.

     - Неужели ты тоже?

     Вопрос Реймона прозвучал слишком громко. Они так привыкли к пульсации

двигателя, равно как к силе ускорения, что невесомость все  еще  наполняла

корабль тишиной.

     - Что?

     Ее улыбка была неуверенной и озабоченной. В последнее время они редко

бывали вместе. У него  было  слишком  много  работы  в  этих  изменившихся

условиях - организация, командование,  лесть,  планирование.  Он  приходил

сюда только для того, чтобы урвать те крохи сна, которые удавалось.

     - Ты тоже больше не можешь спать в невесомости? - спросил он.

     - Нет. То есть, могу. Странный, зыбкий сон, полный сновидений,  но  я

чувствую себя после него вполне отдохнувшей.

     - Хорошо, - вздохнул он. - А на корабле еще два случая.

     - Бессонницы, ты хочешь сказать?

     -  Да.  На  грани  нервного  срыва.  Как  только  начинают   дремать,

просыпаются  с  криком.  Кошмары.  Я  не  уверен,  действует  ли  на   них

невесомость сама по себе, или это только последняя  капля,  высвобождающая

стресс. Урхо Латвала тоже не знает. Я только что совещался с ним. Он хотел

знать мое мнение: что делать когда закончатся успокоительные средства.

     - Что ты предложил?

     Реймон состроил гримасу.

     - Я сказал ему, кто, по-моему, должен получать лекарства обязательно,

а кто может некоторое время продержаться без них.