- О нет, Карл. Карл! - Она вцепилась в его тунику.  -  Я  никогда  не

думала... Послушай!  Борис  нуждался  во  мне.  Да,  я  признаю,  что  мне

доставляло удовольствие быть с ним, но это никогда не было чем-то большим,

чем дружба... помощь... тогда как ты...

     - Почему ты не рассказала мне об этом? Неужели я был недостоин знать?

     - Достоин, разумеется,  достоин,  но  я  боялась...  несколько  твоих

замечаний... ты ведь в самом деле ревнив - совершенно напрасно, потому что

только ты для меня имеешь значение!

     - Я всю свою жизнь прожил бедным, - сказал он, - и у меня примитивная

мораль бедняка - так же  как  некоторые  взгляды  на  то,  о  чем  следует

рассказывать, и о чем не следует. На Земле мы могли бы  попытаться  что-то

исправить. Я мог бы подраться с соперником, или отправиться  в  длительное

путешествие, или мы с тобой могли бы переехать в другое место.  Здесь  это

невозможно.

     - Неужели ты не можешь понять? - взмолилась она.

     - А  ты?  -  Он  снова  сжал  кулаки.  -  Нет,  -  сказал  он,  -  ты

действительно не понимаешь, что причинила мне боль.  Наше  будущее  и  так

достаточно сложное, чтобы еще пытаться  поддерживать  такую  разновидность

отношений.

     Реймон освободился от нее.

     - Прекрати реветь! - гаркнул он.

     Она вздрогнула и выпрямилась. Федоров заворчал и стал  подниматься  с

места. Она жестом усадила его обратно.

     - Так-то лучше. - Реймон направился к двери, затем обернулся. - Между

нами не будет ни сцен, ни интриг, ни затаенной неприязни, - объявил он.  -

Когда пятьдесят человек заперты в одной коробке, либо  каждый  ведет  себя

как должно,  либо  всех  ждет  смерть.  Мистер  инженер  Федоров,  капитан

Теландер и я ждем вашего доклада по вопросу, который  я  пришел  обсудить,

как  можно  скорее.  Вы  можете  поинтересоваться  мнением  мисс   первого

помощника  Линдгрен.  Помните  только,  что  желательно  сохранить  все  в

секрете, пока мы не будем готовы объявить окончательное  решение,  то  или

иное. - На мгновение боль и ярость прорвались наружу. -  Наш  долг  прежде

всего перед кораблем, черт бы вас побрал! -  Реймон  совладел  с  собой  и

щелкнул каблуками. - Мои извинения. Доброго вечера.

     Он ушел.

     Федоров встал позади Линдгрен и положил руки ей на плечи.

     - Мне очень жаль, - сказал он неуклюже. - Если бы я знал,  что  такое

может случиться, я бы никогда...

     - Это не твоя вина, Борис.

     Линдгрен не шевельнулась.

     - Если ты разделишь со мной каюту, я буду рад.

     - Спасибо, нет, - тускло ответила она. -  На  некоторое  время  я  не

играю в эти игры. - Она высвободилась. - Я лучше пойду. Спокойной ночи.

     Он остался стоять один со своими сэндвичами и вином.

                      О святое дитя из Вифлеема,

                      Спустись к нам, мы молим тебя.