Доктор Гонсалес обернулась к Беатрисе.

   — Почему именно ты привела своего брата в больницу? Где ваши родители?

   — На работе, — ответила Беатриса.

   — Ты им звонила? Сказала, что ему нужна срочная медицинская помощь?

   — Они работают на краболовном боте. У них там нет телефона.

   Неплохо, подумал Рой. Но докторша все равно не поверила.

   — Я вот чего не могу понять, — сказала она Беатрисе. — Твой брат почти сутки не был дома. Почему никто в семье не встревожился, не позвонил в полицию?

   — Он иногда уходит из дома, — совсем тихо ответила Беатриса. — И подолгу где-то бродит. Мы уже привыкли.

   Это был чуть ли не единственный правдивый ответ, и почему-то именно после него доктор Гонсалес от них отвязалась.

   — Пойду проверю, как Рой себя чувствует, — сказала она. — А вы тем временем можете подшлифовать свою историю.

   — А вообще, как он? — спросила Беатриса.

   — Получше. Мы ему ввели противостолбнячную сыворотку, даем антибиотики и обезболивающее. Препараты сильнодействующие, так что он сейчас сонный.

   — Можно к нему зайти?

   — Попозже.

   Как только она ушла, Рой с Беатрисой выскочили на крыльцо, чтобы поговорить без опаски. Рой уселся на ступеньку, Беатриса осталась стоять.

   — Ничего не выйдет, Пастушка. Когда они выяснят, что он — это не ты…

   — Да, могут быть неприятности, — пробормотал Рой. Вообще-то сказать «неприятности» в этом случае было все равно что ничего не сказать.

   — Если Лонна узнает — сдаст его в заведение для малолетних правонарушителей, — тоскливо сказала Беатриса. — Пока не подыщет новую военную школу. Где-нибудь на краю земли, на каком-нибудь острове Гуам. Оттуда уже не сбежишь.

   У Роя все равно не укладывалось в голове, как мать может вышвырнуть родного сына из своей жизни. Хоть он и слышал про такие случаи — и про матерей, и про отцов.

   — Мы что-нибудь обязательно придумаем, — пообещал он Беатрисе.

   — Знаешь что, Монтана? Ты классный пацан. — Она хлопнула его по плечу и побежала вниз по ступенькам.

   — Эй, ты куда? — крикнул он.

   — Смотаюсь домой, приготовлю папе ужин. Я ему каждый вечер готовлю.

   — Ты шутишь? Не бросай здесь меня одного!

   — Извини, — сказала Беатриса. — Папа с ума сойдет, если я не приду. Он хлеб в тостере не может поджарить, чтоб не обжечь себе пальцы.

   — А что, Лонна раз в жизни не может приготовить ему ужин?

   — Ее по вечерам не бывает. Она работает барменшей в «Лосином домике». — Беатриса махнула рукой. — Вернусь, как только смогу. Если будут спрашивать разрешение на операцию или еще какую-нибудь ерунду, говори «нет».

   — Подожди! — Рой вскочил на ноги. — Хоть теперь ты можешь мне сказать, как его по-настоящему зовут?

   — Прости, Пастушка, не могу. Я дала ему клятву на крови.

   — Ну пожалуйста!

   — Захочет — сам скажет.

   Она убежала, и звук ее шагов вскоре затих. Рой потащился назад в приемный покой. Мама, наверное, уже волнуется. Он попросил дежурного разрешить ему позвонить по телефону. После шести длинных гудков включился автоответчик.