– Не смей так говорить! – возмутилась я.

– Уже сказала.

– Больше так не говори.

– Ничего хорошего нас тут не ждет, – развивал свою мысль Терри. – Тут не вырастешь, не станешь тем, кем мог бы стать. Тут все неправильно. Пока мы тут, на нас словно груз какой‑то давит, гнет к земле. Лично я за то, чтобы отвезти прах Мэй Линн в Голливуд и рассыпать его там, чтобы она отныне и впредь была частью Голливуда. Она всегда любила приключения, и я уверен, проживи она еще несколько месяцев, она бы сама сбежала отсюда.

– Что ж задержалась‑то? – проворчала Джинкс.

– Она свой шанс упустила, но мы‑то можем уехать, – настаивал Терри. – Надо ухватиться за этот шанс, вот и все. Вместе мы справимся, поможем друг другу в достижении этой цели.

– Ты бы лучше поел и выспался, – вздохнула я, присмотревшись к Терри.

Он упрямо покачал головой:

– Не нужно мне ни сна, ни еды. Мне нужна лопата и пара друзей, которые помогут вырыть Мэй Линн. Выкопаем ее и сожжем вместе с журналами. Это будет символично.

– Символично? – переспросила Джинкс.

– Потом уложим пепел от нее и журналов в банку…

– В банку? – снова перебила Джинкс.

– В урну, в сосуд, – нетерпеливо отмахнулся Терри. – Доплывем на лодке до большого города, сядем на автобус и поедем в Голливуд.

– На автобусе? – эхом откликнулась Джинкс.

– Что ты меня передразниваешь? – нахмурился Терри.

– Смахивает на бред сумасшедшего, – сказала я.

– Лучше сойти с ума, чем тут торчать, – заявил Терри.

– Я с тобой, – сказала вдруг Джинкс.

И оба они выжидающе уставились на меня. Им, я так понимаю, требовалось мое согласие.

– Погодите, дайте подумать! – взмолилась я.

– Я тебя знаю, – сказал Терри. – Ни о чем ты думать не будешь. Ты просто так говоришь, чтобы я отстал.

– Пока ты будешь думать, – заявила Джинкс, – мы с Терри уже разложим костер из журналов и сожжем Мэй Линн, а к тому времени, как ты окончательно решишься так или иначе, мы уже сядем в лодку – может, у нее в дне и дырки не будет, – и поплывем в Голливуд, увозя с собой мертвую подругу в банке.

– Одно я знаю, – возразила я. – По реке Сабин до Голливуда не доплывешь.

– По ней нет, но как‑нибудь мы доберемся, – заверил меня Терри.

Я прямо видела, как в его голове крутятся колесики.

– Баржа! – сказал он наконец, вскинув голову и решительно сжав губы. – Можно поплыть на барже. Она большая, там и спать есть где.

– Слишком большая, – покачала головой Джинкс, – не всюду пройдет. Лучше эту лодку зачинить или добыть другую.

– Пройдет и в узких местах. Приналяжем, – упорствовал Терри.

– Можешь называть это баржей, но это всего‑навсего плот, – напомнила я.

– Зато его можно по вечерам вытаскивать на берег и спать на нем, – сказал Терри.

– Мне нужно подумать, – повторила я. Они слишком давили на меня, но я была уверена, что, покуда мы будем плыть через реку обратно к нашему берегу, бредовая идея испарится из голов Терри и Джинкс.

– О чем тут думать? – удивилась Джинкс. – Ты сама говорила, что ночами толком не спишь – боишься, как бы папаша к тебе не подобрался.

Я кивнула: на ночь я в самом деле клала себе под руку полено, запирала дверь и спала вполглаза, ушки на макушке.