– Сказать, что тебя нет?

Ермаков кивнул в сторону резного дубового бара:

– Налей.

– Водки? – спросил сын. – Или коньяку?

– Нет. Виски, пожалуй.

Из разномастных бутылок, теснившихся на полке бара, Юрий выбрал «Белую лошадь», показал отцу. Ермаков одобрил. В баре были и «Джонни Уокер», и уважаемый особистами «Джонни Уокер» с черной этикеткой – «Блэк лэйбл», и даже редкий и очень дорогой «Уайтхолл», но Ермаков предпочитал этот скотч с послевкусием кукурузного самогона.

Юрий подал отцу широкий хрустальный стакан с крупными гранями и толстым дном, отчего виски в стакане казалось намного больше, чем на самом деле. Хотел выйти из кабинета, но Ермаков предупредил его движение:

– Сиди, чего уж. Ты уже влез в эти дела. – Он сделал глоток и только после этого нажал клавишу громкой связи:

– Слушаю.

– Товарищ генерал‑лейтенант, докладывает полковник Тулин, – раздался голос командира части. – Здесь Сивопляс. Требует связи с вами. Настаивает, чтобы все удалились.

– Что там еще стряслось? – брезгливо спросил Ермаков.

– Никакой новой информацией не располагаю. Саперы обещают восстановить ЛЭП завтра к четырнадцати ноль‑ноль. Как только прибудет «Руслан», начнем погрузку.

Взлетно‑посадочную полосу к этому времени освободим.

– "Руслан"? – переспросил Ермаков. – Какой «Руслан»?

– Ан‑124. Борт из Домодедова. Тимашук сказал, что он будет задействован вместо «Мрии». Ермаков насторожился:

– Вместо «Мрии»? Откуда он это взял?

– Полагаю, ему сообщил генерал армии Г. Час назад он приказал вызвать подполковника Тимашука в узел связи и говорил с ним. Как раз перед тем, как позвонили вы.

– О чем говорили?

– Не слышал, было приказано выйти. Замечено: после разговора Тимашук был радостно возбужден.

Эти слова полковника только подтвердили уверенность Ермакова: Г. решил, что можно без него обойтись. Ну‑ну, посмотрим, как вы без меня обойдетесь. Но сейчас его больше заинтересовало и озадачило другое.

«Руслан». Будет задействован вместо «Мрии». Это еще что такое?

– Передаю трубку Сивоплясу, – сказал полковник Тулин.

– Товарищ генерал‑лейтенант, у нас ЧП, – доложил начальник охраны «Феникса».

– У вас там сплошные ЧП. Что на этот раз?

– Подполковник Тимашук готов.

– Что значит – готов? – не понял Ермаков. – К чему готов?

– Ему сделали вид, что он застрелился.

– Как – застрелился? Что ты несешь? Как он мог застрелиться?

– Так точно, не мог, – подтвердил Сивопляс. – Ему придали видимость самоубийства.

– Кто, черт возьми, придал? Говори ясней!

– Арестованные диверсанты. Я ему предупреждал, а он и ухом не моргнул, приказал: кругом.

– Отставить! – скомандовал Ермаков. – Докладывай с начала. Все по порядку!

С помощью наводящих вопросов Ермаков выяснил, что произошло. Тимашук остался один на один с арестованными. Через пятнадцать минут раздался выстрел.

Ворвавшись в бокс, Сивопляс обнаружил на полу труп подполковника. В правой руке у него был пистолет ПМ. Пуля вошла в висок и вышла из затылка. Трое арестованных были прикованы наручниками к трубам водяного отопления, четвертый сидел связанный в кресле, а пятый лежал на носилках, пристегнутый ремнями и в наручниках.