Я поужинала японской лапшой, скормив большую ее часть Медее. Кошка громко мурлыкала, вылизывая суп. Я вымыла посуду, пропылесосила квартиру. О моей жизни можно судить по тому, насколько чисто у меня дома. Когда я расстроена, я готовлю или прибираюсь. Есть я не могла, поэтому взялась за уборку.

Выключив пылесос, чтобы передвинуть диван, я поняла, что звонит телефон. Неужели опять что‑то не так?

Я подняла трубку.

– Квартира Томпсон.

– Мерседес Томпсон, с вами желает говорить госпожа. – Вежливый женский голос, так говорят секретарши. Я посмотрела в окно и увидела, что солнце садится, купая гряду холмов Небесная Лошадь в ярко‑оранжевом свете.

Все копившееся раздражение вернулось. Если бы госпожа Стефана послала всех своих подданных против колдуна, вместо того чтобы играть в мелочные игры, Уоррен сейчас не боролся бы за жизнь.

– Жаль, – неискренне сказала я. – Пожалуйста, передайте своей госпоже, что у нас нет никаких общих дел.

Я повесила трубку. Когда телефон зазвонил снова, я отключила звонок и сняла с дивана подушки, чтобы пропылесосить под ними.

Когда зазвонил мой сотовый, я тоже не хотела отвечать, потому что не узнала номер. Но вдруг это кто‑то из стаи Адама или Стефан?

– Алло?

– Мерседес Томпсон, вы должны помочь мне найти Стефана и убить колдуна, – сказала Марсилия.

Я знала, что делать. Не скажи она этого, я могла бы повесить трубку. И сделала бы это, хотя вешать трубку, разговаривая с госпожой вампиров, – большая глупость. Но я нужна ей, и нужна для чего‑то определенного.

Убить колдуна.

Но это нелепо! Что я могу сделать там, где ничего не смогли два вампира и два вервольфа?

– Почему именно я?

– Объяснить могу только при личной встрече.

Она хороша, надо отдать ей должное. Если бы я специально не прислушивалась, вряд ли расслышала бы нотку удовлетворения в ее голосе.

Глава восьмая

Хотя время приближалось к полуночи, на стоянке дядюшки Майка яблоку негде было упасть, и мне пришлось парковаться на стоянке у соседнего склада. Моему маленькому «кролику» не грозило одиночество, но он чувствовал себя неуютно среди грузовиков и больших спортивных машин. Не знаю, почему малый народ любит большие машины, но вы никогда не увидите иного за рулем «Геометро».[35]

Близ резервации малого народа в Уолла‑Уолла, в шестидесяти милях отсюда по шоссе, есть несколько баров. Все они для привлечения публики объявляют себя прибежищем иных. Недалеко от моей мастерской есть даже новый бар, который рекламирует себя как логово вервольфов. А вот рекламы дядюшки Майка вы не найдете и не увидите в его баре среди клиентов много людей. Если какой‑нибудь глупый человек, привлеченный, количеством машин, остановится и попробует войти, легкое заклинание помешает, ему и он пойдет своей дорогой. Бар дядюшки Майка – для малого народа, хотя он принимает и других сверхъестественных, если те ведут себя хорошо и не создают проблем.

Я отказалась приходить в семью без Стефана. Я, может, и упряма, но не глупа. И я бы не стала приглашать Марсилию в свой дом. Пригласить зло гораздо легче, чем избавиться от него. Я даже не знаю, как приглашать вампира; знаю только, что это возможно. Поэтому в качестве нейтрального места встречи, я предложила заведение дядюшки Майка.

Я думала, здесь не будет так много народу: все‑таки ночь перед рабочим, днем. Но очевидно клиентам дядюшки Майка не нужно вставать завтра рано.

Я открыла дверь, и изнутри, как вода из прорванной дамбы, хлынул шум. Пораженная громким звуком, я замешкалась, и тут же крепкая рука уперлась мне в грудь и толкнула обратно. Дверь захлопнулась, оставив меня на парковке одну, с моим противником.

Я сделала еще шаг назад, увеличивая пространство между нами, и пожалела, что не прихватила пистолет.