– Так у него нет магнитофона! И вообще он не соображает, что к чему.

– Лерочка, золотко! – взмолился я. – А ты, часом, не знаешь, где живет Женька Назаров? Очень мне нужно его повидать!

– Подумаешь, проблема! – с удовольствием ответила Лера. – Проводишь меня домой – и все. Женька в нашем доме живет.

По дороге Лера всячески старалась выведать, зачем мне понадобился Женька, но я только пообещал ей рассказать все впоследствии.

– Вот, пожалуйста, – сказала Лера, когда мы подошли к ее дому на Пушкинской. – Тут тебе и Женька, тут тебе и джаз на всю катушку. Ох и надоел он мне с этим джазом! Как весной откроешь окна, так до осени покою нет. Вот я нарочно пойду с тобой и прочищу Женьке мозги… Да не бойся, я на минуточку, а потом уйду, не буду мешать. Тайны Парижа, подумаешь!..

Мы с Назаровым не были знакомы, но Лера нас представила друг другу, кратко и выразительно проработала соседа за лишние децибелы шума и застучала каблучками вниз по лестнице.

– Видал? – сумрачно сказал Женька. – Тоже мне уровень культуры! Такой джаз, это ж слушать и слушать, а она говорит – шум! Да сама же она и шумит, а вовсе не джаз!

– Может, ты чуточку завышаешь громкость? – осторожно сказал я. – Слух‑то у тебя вроде нормальный…

– Для них же и стараюсь! – Женька широким жестом обвел стены, включая в свою музыкальную орбиту всех соседей. – То есть ужас до чего неразвитой народ в нашем доме! И как‑то нет у них даже стремления развиваться…

Женька был худенький, хрупкий рыжеволосый паренек, с виду совсем мальчишка. Я его замечал раза два в институте и думал: чего этот пацан тут крутится? И губы он надувал совсем по‑детски, когда жаловался на неразвитых соседей. Поворчав еще с минуту, он выключил магнитофон и поинтересовался, зачем я пришел.

Лера была права: это он говорил с Аркадием о джазовых записях. Аркадий хотел переписать себе кое‑что из его фондов («У меня, знаешь, уникальные есть вещи!» – с гордостью пояснил Женька), но не знал, где добыть пленку, и Женька ему посоветовал обратиться к Марчелло.

– Марчелло? – переспросил я.

– Ну, прозвали его так… Он на Марчелло Мастрояни похож – не вообще, а в фильме «Развод по‑итальянски», там он с усиками и такой какой‑то… неприятный.

– А на Раджа Капура он не похож? – осведомился я.

– На Раджа Капура? – Женька подумал. – А шут его знает. Я Раджа Капура толком не помню. Видел я «Бродягу», но давно, еще в школе когда» учился.

Ну да, он Раджа Капура не помнит, а Анна Николаевна скорей всего «Развод по‑итальянски» не видела: за семьей недосуг. Наверное, это и есть тот самый тип – чернявый, с усиками…

– Мне вот тоже пленка позарез необходима! – заявил я. – Где бы его найти, этого Марчелло?

– А он в «Радиотоварах» работает, на проспекте Космонавтов. Лучше всего к закрытию магазина приходить, тогда с Марчелло общаться легче. Да ты вот сейчас и иди! – посоветовал Женька, глянув на часы. – Пока дойдешь, как раз без четверти семь будет. Ты к Марчелло подойди, прямо к прилавку, и скажи потихоньку: «У меня к вам дело, буду ждать на улице». И все. Как закроют магазин, Марчелло к тебе выйдет.

Я, конечно, сразу же отправился в «Радиотовары». Продавцов там работало всего двое; один из них был пожилой, толстенький и лысенький, и ошибиться было невозможно, хотя чернявый продавец ничуть не походил ни на Раджа Капура, ни на Марчелло Мастрояни: неказистый парень, даже вроде кривобокий, и лицо неприятное.