– Пошла прочь, – прошептал он, когда Холли Роден, поднявшись, направилась к нему.

– Нет. – В голосе Холли звучало ликование. – Теперь мне ясно. Ты – причина. Она послала меня сюда. Но не убивать. А вернуть тебя. Вернуть Ей. Кали.

– Убирайся! Я не понимаю тебя. От тебя разит скотным двором.

– Это запах Кали. Он – на моих волосах, – сказала Холли. – Вдохни его поскорей.

– Тебе место в городской тюрьме, там и запах твой подойдет, – сказал Римо, отодвигаясь от нее.

– Не бойся, – проговорила Холли, нежно улыбаясь. – Я все знаю о тебе. Знаю, кто ты.

– Знаешь? – переспросил Римо.

Вот теперь, возможно, у него хватит сил убить ее. Слишком сильна причина. Если она знает слишком много, если она представляет опасность для КЮРЕ, для страны... Тогда, может быть, он убьет ее.

– Так кто же я? – спросил он.

– Возлюбленный Кали. Она избрала тебя и послала меня за тобой, – ответила Холли.

Придвинувшись ближе, она обвила руками шею Римо. Запах ее волос волновал его и одновременно вызывал отвращение. Чресла его сладко заныли.

– Уходи, – хрипло проговорил он. – Уходи.

Холли провела рукой по его бедру, и сопротивление Римо стало ослабевать. Волосы девушки почти касались его лица, едкий запах манил и дразнил, напоминая о чем то далеком, давно позабытом.

– Ты, наверное, ничего не понимаешь, – прошептала ему на ухо девушка. – Но доверься мне. Я знаю твое предназначение. Ты должен ехать со мной. Ехать к Кали.

Она подталкивала его вперед, к узкому извилистому проходу между двумя зданиями. У Римо не было сил сопротивляться.

– Как тебя зовут, возлюбленный Кали? – спросила она.

– Римо, – тупо проговорил он.

– Римо. – Девушка наслаждалась каждым звуком его имени. – Я гонец Кали, ее посыльный. Иди ко мне. Ты вкусишь со мной наслаждение, которое Она дарует тебе.

Холли поцеловала его. Тошнотворный приторный запах, сулящий острое, извращенное наслаждение, ударил ему в голову и зажег огонь в крови.

– Возьми меня, – просила Холли, глаза ее пылали, она явно находилась в трансе. – Возьми то, что дает тебе Кали. – Она тянула его вниз, на скользкие камни, загаженные птичьим пометом, гнилыми капустными листами и выплеснутой кофейной гущей. – Возьми меня здесь, в грязи. Так хочет Она.

Холли раздвинула ноги и судорожно глотнула воздух, почувствовав внутри себя обжигающую мужскую плоть.

Когда все было кончено, Римо отвернулся к стене дома. Его сжигал стыд, он ощущал себя оскверненным. Холли взяла его руку, но он тут же отдернул ее, словно от прокаженной.

– Совсем не в моих правилах – проделывать это в первое же свидание, сказала девушка.

– Уходи.

– Это была не моя идея. На меня что то накатило, – оправдывалась Холли.

– Слушай, уходи поскорей.

– Я кое что читала о приступах тоски после полового сношения, но то, что происходит с тобой, это уже чересчур.

Римо, пошатываясь, поднялся и побрел прочь от молодой женщины, оставив ее лежать на земле в грязном проулке. Он с трудом находил силы, чтобы двигаться. Запах, шедший от девушки, преследовал его, члены словно налились свинцом.

– И думаешь, тебе удастся сбежать, – услышал он голос Холли. Она разразилась резким, пронзительным смехом. – Ну, что ж, попробуй, только ты все равно вернешься. Кали хочет тебя. Она приведет тебя к Себе. Вот увидишь. Ты придешь к Кали.

По мере того, как Римо удалялся, голос девушки звучал все тише. Но, даже когда он затих совсем, запах не отпускал мужчину, он вился вокруг, словно невидимый дразнящий демон, и Римо понимал, что девушка права.