– Убивай для Кали!

Когда возбуждение в зале достигло критической точки, Бейнс швырнул билеты в толпу, вызвав восторженные вопли учеников.

Среди молящихся Бейнс разглядел своего сына. Он стоял, сложив руки; между его большим и указательным пальцами торчал билет. Бейнс подмигнул, и мальчик ответил ему понимающей улыбкой.

Глава четырнадцатая

Ученики разошлись, и двери ашрама были заперты. На улице раздавались гудки автомобилей, и чье то пение. Было десять часов утра и наклюкавшиеся с утра пьяницы уже перекрикивались друг с другом.

– Эй, Сардина! – заорал О.Х. Бейнс. – И ну ка пошевели своей задницей и топай отсюда!

Бен Сар Дин, покинув временный дом в гараже, направился в свой бывший кабинет.

– Что там за шум на улице? – грозно потребовал ответа Бейнс.

– Суббота. Люди в этом городе веселятся по очень странным поводам. Сегодня они, видимо, празднуют субботу.

– О чем они только думают? Как человеку работать в таких условиях? – проворчал раздраженно Бейнс.

Услышав, как кто то настойчиво стучится в наружную дверь, они смолкли.

– Иди – открой, – сказал Бейнс. Спустя несколько минут Бен Cap Дин вернулся, держа в руках коричневый конверт.

– Посыльный, – сообщил он. – Это мне. Адресовано главе ашрама.

– Ну ка, дай сюда, – приказал Бейнс и вырвал конверт из рук индуса.

– Что это вы так с утра развоевались, мистер Бейнс? – спросил Бен Cap Дин.

– Да вот, думаю о тебе, – ответил Бейнс. – Размышляю, насколько глубоко исповедуешь ты культ Кали. Или находишься здесь только из за барышей?

– Вот уж нет, – холодно отозвался Бен Сар Дин. – Хочу, чтобы вы знали: вы еще под стол пешком ходили, а я уже поклонялся Кали.

– Посмотрим, – сказал Бейнс. – Посмотрим.

Когда Бен Cap Дин покинул кабинет, Бейнс распечатал конверт. Там лежало напечатанное на машинке краткое послание: “Ждите меня в кафе “Орлеан” в три часа. Вы узнаете меня. Встреча очень выгодна для вас”.

Послание не было подписано, и Бейнс со словами – “бред какой то” – отбросил бумагу в сторону. Все утро он работал, но мысли его то и дело обращались к письму. Словно какая то сила не давала о нем забыть – неявная, но властная сила. Прошло уже несколько часов, когда он, не в силах сопротивляться навязчивой идее, вытащил письмо из корзины и стал его изучать.

Бумага, на которой оно было написано, относилась к лучшим сортам – плотная, с золотым теснением. Но Бейнс понимал, что не это привлекло его внимание, а что то другое.

В порядке эксперимента он поднес письмо к носу. Тошнотворно сладкий аромат, слабый, но властно притягивающий заставил его на минуту забыть обо всем. Бейнс смял письмо, побежал с ним в опустевшее святилище и там прижался щекой к статуе Кали. Тот же запах. Бейнс взглянул на часы. Было два часа пятьдесят одна минута.

Улицы Нового Орлеана заполонил праздник Марди Грас, и в кафе “Орлеан” тоже толпилось множество людей в карнавальных масках. Вы узнаете меня, говорилось в послании. Бейнс внимательно разглядывал посетителей, большинство из которых были мужчины, наряженные женщинами.

Взгляд его упал на молодого трансвестита в костюме Дракулы, тот изучающе глядел на Бейнса.

– Вы знаете меня? – спросил Бейнс.

– Не скажу точно, – ответило это создание. – Хотите сделать татуировку на языке?

Бейнс скользнул в сторону поближе к двери, но тут в поле его зрения попал некто, одиноко сидящий у окна.

Человек был одет в костюм стального цвета, голову украшал венец с фальшивыми бриллиантами, лицо – намалеванная маска, и восемь рук впридачу.