- Картинка в типично абстрактном стиле, - усмехается Михаил Богданович.

- Ты еще способен шутить, дед, - мрачно отзывается Илья, - а мне все время кажется, что нас вотвот огреют чем-нибудь весьма материальным по голове.

- От этих ультрановых представителей живописи и ваяния всего можно ожидать, - охотно соглашается с ним Михаил Богданович и вдруг резко шарахается в сторону - перед ними вырастает какая-то высоченная фигура.

- Да вы не бойтесь, это я - Юрий Елецкий, - слышат они знакомый голос. - Специально поджидаю вас тут, чтобы проводить.

- Ну и напугали же вы меня! - смеется Михаил Богданович. - Я уж и голову в плечи вобрал, ожидая удара. А как там эти гангстеры кисти - собрались уже?

- Все в сборе.

- А Маша?

- И Маша.

- Да как же она решилась прийти сюда, в эту преисподнюю? - удивляется Илья.

- Она храбрая, - не без гордости за Машу произносит Юрий. - К тому же она с братьями.

- Как, и братья ее тоже тут? - удивляется теперь уже Михаил Богданович.

- Они еще больше Маши сегодняшней дискуссией заинтересованы.

- С чего это вдруг?

- Влюблены в физику.

- Этого только не хватало! - всплескивает руками Михаил Богданович. - Они же отличные гимнасты - зачем им физика? Не эти ли "ультра" им головы вскружили?

- Нет, тут дело серьезное, - убежденно заявляет Елецкий. - Вы сами знаете, что они все время что-нибудь изобретают. Но для того, чтобы изобретать, нужно иметь представление о физике. Вот и увлеклись ею. Ломают сейчас голову над тем, чтобы избавиться от лонжей и предохранительных сеток.

- Любопытно, как же они собираются это сделать? - спрашивает Илья.

- С помощью какой-то системы мощных электромагнитов. Пойдемте, однако, пора уже. Это здесь вот, за углом. Осторожнее только - тут сам черт может голову сломать.

- И чего их занесло в такую дыру? - спрашивает Юрия Михаил Богданович, спотыкаясь обо что-то. - Не было разве какого-нибудь подвала поближе?

- Не знаю. Может быть, и не было, только они могли и нарочно подобрать именно этот. Вот сюда, пожалуйста. Вниз по ступенькам.

- В самом деле, значит, подвал, - ворчит Михаил Богданович. - Я думал, он у них условный.

- Подвал-то как раз безусловный, условное все остальное. Дайте-ка руку, Михаил Богданович, я помогу вам спуститься.

- Да вы за кого меня принимаете, Юра? Забыли разве, что я старый клоун-акробат. А эти "ультра" могли бы тут хоть какую-нибудь паршивую лампочку повесить. ..

К удивлению Елецкого, Илья спускается по шатким ступенькам раньше всех и широко распахивает двери перед дедом.

В помещении, похожем на предбанник, полумрак, но из внутренней, неплотно прикрытой двери лучится яркий свет. Слышатся оживленные голоса.

- Ну, слава те господи! - облегченно вздыхая, шутливо крестится Михаил Богданович. - Преисподняя, кажись, позади.

Они входят в просторное, хорошо освещенное помещение; Стены его увешаны какими-то, напоминающими образцы модных обоев, картинами. Но Илье не это бросается в глаза, а единственная девушка в светло-сером платье, видимо специально посаженная в центре подвала. Илья сразу же догадывается, что это Маша, но он не замечает в ней ничего особенного, даже красоты ее, о которой столько наслышался. Поражает его лишь ее взгляд, устремленный на братьев. В нем настороженность и тревога.

А в том, что стройные молодые люди, сидящие на подоконнике, ее братья, у Ильи не возникает никаких сомнений. Без труда узнает он в невысоком худощавом и очень бледном парне Антона Мушкина. Все остальные расположились на полу полукольцом вокруг Маши. В комнате, кроме ее кресла, вообще нет больше ничего, на чем можно было бы сидеть.