А гостей Нестеровых уже действительно ничем нельзя отвлечь от столь привычного для них научного спора. А когда разговор переходит на более современные проблемы науки, Ирине Михайловне кажется уже совершенно невероятным переключить их беседу на другие темы. Отчаявшись сделать это, она подходит к Маше и шепчет ей на ухо:

- Вся надежда на вас, Машенька. Стукните-ка кулаком по столу и напомните им о Новом годе.

- Но ведь это же интересно!..

- Может быть, если слушать это не часто, а у нас такое почти каждый день. И потом, разве это тот разговор, который должен происходить на встрече Нового года? Это же просто одержимые какие-то! Они даже на вас перестали обращать внимание.

- Вот и хорошо! - смеется Маша.

- Да что же тут хорошего?..

Но тут вдруг раздается звонок, и Ирина Михайловна поспешно уходит открывать дверь.

- Наконец-то! - слышится ее радостный возглас, и Маша догадывается, что это пришел Анатолий Георгиевич.

Ирина Михайловна торжественно представляет его своим гостям и усаживает рядом с собой.

И тут только Маша замечает, что нет Юры. Да и Антон Мушкин тоже, кажется, собирается улизнуть. Воспользовавшись тем, что Илья вышел из-за стола, чтобы поздороваться с Анатолием Георгиевичем, Маша устремляется вслед за Мушкиным.

- Вы куда же это, Антоша? - цепко хватает она его за руку.

- Вы бы лучше Юру об этом спросили, когда он уходил, хмуро отзывается Мушкин.

- Так он ушел, значит?..

- Ну да. А вы, конечно, этого и не заметили. Счастливо вам оставаться и веселиться тут, а я попробую догнать его, если только он не очень далеко ушел.

- Но как же так, Антоша... - беспомощно разводит руками Маша. - Почему он вдруг ушел?

- Ах, Маша, Маша! - вздыхает Мушкин. - Неужели вы сами не догадываетесь? Ну, я пошел. Его нельзя оставлять одного в таком состоянии...

- Ну и я тогда с вами! - решительно произносит Маша. Раз он из-за меня, то я должна...

- Нет, дорогая моя Машенька, - ласково кладет ей руку на плечо Михаил Богданович, - вы должны остаться. Представляете, что произойдет, если вы уйдете? Жаль, конечно, что Юра сбежал, но тут уж ничего не поделаешь...

- Я тоже протестую против вашего ухода, - раздается вдруг не очень твердый голос Левы Энглина - сказалось-таки пренебрежительное отношение его к закуске.

- А как же это вы обнаружили, что я ушла из-за стола? усмехается Маша. - Вы ведь не замечали меня, даже когда я рядом с вами сидела.

- Да ведь я просто робел. Потому и выпил, кажется, немного больше, чем надо... Но вы не уходите, пожалуйста. Очень вас об этом прошу. А то я...

Он не договаривает, так как появляется Илья, и они вдвоем уводят Машу к столу.

- Извините меня, Антоша, - виновато кивает она Мушкину.

Михаил Богданович не задерживает Антона, он понимает, что тот не может оставить своего друга одного.

- Очень жаль, Антоша, что вы уходите, - говорит он на прощанье, крепко пожимая ему руку. - Пожалуй, вам действительно нужно догнать Юру.

- Вы не думайте только, что он что-нибудь такое может сделать...

- А я и не думаю этого. Я его хорошо знаю. И отпускаю вас только потому, что понимаю, как ему будет тяжело в эту ночь одному. Но скажите ему все-таки, что обидел он меня. Или лучше ничего не говорите. Я потом сам ему это скажу.

А Юра в это время, ссутулясь, идет по широкой улице Садового кольца, не замечая ни снега, ни редких пешеходов, спешащих куда-то с чемоданчиками и свертками под мышкой. Хотя он и выпил у Нестеровых несколько рюмок коньяку, но чувствует себя совершенно трезвым. Он даже не ощущает никакой обиды ни на кого и вообще, кажется, не думает ни о чем. Просто идет куда-то без определенной цели.