|
В тысячах домов и вилл Лазурного берега сидели люди, не зная, что делать, и смотрели на дождь. В Канне, Ницце, на Антибах зрители у входа в кинотеатры стряхивали зонтики. Вице-мэр проснулся, как от толчка, около четырех. Бог знает что такое ему приснилось! Владимир все так же сидел за столиком, уткнув подбородок в ладони, и смотрел прямо перед собой. - Плохи дела? - Хороши! Интересно, что они там делают вдвоем, на яхте? Конечно, проще всего пойти туда и посмотреть. А если там ничего такого не происходит? И действительно, ничего такого не происходило. В маленькой кают-компании, затянутой японским вышитым шелком, Блини с Элен играли в карты, вернее, Блини обучал Элен русской игре в шестьдесят шесть. Владимир прошлым воскресеньем уже застал их за этим же занятием. - Вот этот и вон тот... Блини хохотал во весь голос, выигрывал и смотрел на партнершу такими ласковыми, детскими глазами, что она тоже не могла удержаться от смеха. - Не люблю я вашего друга Владимира... - сказала она вдруг. Собеседник возразил: - Вы его не знаете... Это настоящий русский, удивительный человек... Но его надо понять... - Пока что он взваливает на вас всю работу... - Он настоящий русский... - повторил Блини. - Он вам завидует... - Мне? Блини смеялся. С чего бы это Владимир стал ему завидовать? - Хотите, я вам расскажу одну историю? Это кавказская история.., когда мы были богатыми, как-то раз, в Вербное воскресенье... Владимир потянулся, глядя на залитые дождем окна, и заказал Лили еще стаканчик виски. Глава 2 - Куда это он? Вице-мэр едва успел произнести эти слова, как Владимир, которому Лили как раз подавала виски, был уже за порогом. Прямо перед ним остановился автобус, открылась и закрылась дверца, и машина тут же рванулась вперед, унося Владимира, усевшегося рядом с водителем. Спустя десять минут он вышел из автобуса в Канне, все так же под дождем, пешком, покинул город и стал подниматься по наклонной улице между двух каменных оград. И вот перед ним ворота с каменными львами по обеим сторонам, усыпанная мелким гравием лужайка и, наконец, крыльцо между колонн. На мгновение он остановился и прислушался. В большой гостиной играл граммофон. Он открыл дверь и повесил на крючок фуражку и дождевик. Из холла ему была видна гостиная. Шведка нехотя возилась с граммофоном, а рядом с ней, развалившись в кресле, ее жених, граф де Ламотт, одетый с иголочки, лениво просматривал газету. Сидевшая за столом молодая особа по имени Жожо, разведенная с мужем, но тем не менее вечно враждовавшая с ним по разным поводам, заполняла страницу за страницей своим крупным угловатым почерком. Русский собирался было пройти мимо них. Ламотт его окликнул: - Эй, Владимир!.. Владимир, уже в дверях, повернул к нему угрюмое лицо. - Вы наверх? - Да. А в чем дело? - Скажите-ка Жанне, пусть идет сюда! Попробуем хоть что-то придумать... До смерти скучный день... Может, съездить в Ниццу или в Монте-Карло? Владимир в ответ только поморгал разок-другой и пошел наверх. Виллу построили еще до войны, с типичным для Лазурного берега обилием мрамора, бронзы и фресок и, вероятно, поначалу обставили с соответствующей роскошью. |
