Та сила — долг. Найди же в нем опору,

 И светлой мыслью победив природу,

 Стихий безумных, бешеному спору

 Противоставь разумную свободу.

 Клотальдо

 между ст. 12 и От лицемерья и порока

 13 последнего Его, как чистую лилею, возращу.

 монолога Ему, чтоб превозмочь несправедливость рока,

 Клотальдо Всю нежность, всю любовь и силы посвящу.

 («Дай сына Я стар и одинок, из душного чертога —

 мне…») Из града пыльного давно меня влечет

 Туда, туда под звездный небосвод,

 В пустыни вечные, где слышен голос Бога

 И я мечтал уже давно,

 Ужель спасти мне не дано

 От нашей лжи людской, от гибели позорной,

 В оковах пошлости тлетворной

 Одно хоть сердце юное, одно.

 И снова дать ему блаженное незнанье,

Пред вольной птицей клетку отворить.

 Лети, лети в лазурь свободное созданье!

 Святым его святой природе возвратить,

 вм. Мой царь, на склоне лет Клотальдо не обманет:

 последнего Он не погубит сына твоего,

 ст., там же Он друга старого любить не перестанет,

 Доверь младенца мне, молю, отдай его,

 Спаси народ, спаси себя!..

 Окончание первой сцены

 Базилио

 после Идем же, милый друг, с какою сладкой мукой

 последнего Подкрадусь я, как вор, к ребенку моему

 ст. Не бойся, я будить не стану и к нему

 в последней Тихонько подойду — ни жалобы, ни звука.

 реплике Базилио Я только посмотрю и только, пред разлукой,

 («Ты прав…») К шелковым пеленам уста мои прижму…

 Родимый мой, прости, прости навек, мой милый…

 Клотальдо, тяжко мне… О Боже, дай мне силы!..

 Шут

 (один на полутемной сцене)

 Король младенца губит сам.

 Он мнит себя судьбой гонимым,

 И глупым бредням и мечтам

 Он сыном жертвует любимым.

 Себе мы горе создаем

 И сны, и призраки пустые,

 Мы древней мудростью зовем

 Предубежденья вековые.

 В колодце, в черной глубине,

 Мы видим, влагой отраженный,

 Свой образ собственный на дне:

 Так ум наш робкий и смущенный,

 Склонясь пред мертвой пустотой,

 Во мраке вечности немой

 Свое лишь видит отраженье

 И суеверно чтит его,

 Как высший ум и божество,

 Как волю звезд и Проведенье.

 Дохни лишь разумом на них —

 И сон исчез неуловимый,

 И нет уж призраков ночных,

 И воли звезд неодолимой.

 Но люди-трусы не поймут

Могучей силы отрицанья:

 Я одинок, философ-шут,

 Но в тайне полон состраданья.

 В насмешках теплится любовь;

 Мне жалко их: предвижу вновь

 Борьбу, ненужные мученья,

 Бесцельно льющуюся кровь

 За тень мечты, за сновиденье.

 Но жалость робкая моя

 Бессильна… Если б молвил я:

 «Стыдитесь верить предрассудку!»

 Они бы распяли меня,

 Иль мудрость приняли за шутку.

 (Занавес).

 ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

 Вторая картина

 Скалы, покрытые лесом

 Клотальдо

 между ст.