Но ему уже сто двадцать лет. А после восьмидесяти рефлексы замедляются, и это – конец пилотской карьеры. Он слоняется от одного портового города к другому, знает все на свете, разносит сплетни и дает советы.
Они вошли в кафе на рампу, которая нависала в тридцати футах над головами посетителей, прятавших ноги под стойкой бара. Над ними, словно облако дыма, парил шар около сорока футов в диаметре. Взглянув на него, Ридра сказала таможеннику:
– Представление еще не начиналось.
– Здесь проходит так называемая борьба?
– Да.
– Но ведь она считается незаконной!
– Закон так и не приняли. После обсуждения вопрос замяли.
– А...
Пока они спускались, продираясь сквозь толпу транспортников, чиновник удивленно моргал и озирался. Большинство из этих людей были обычными мужчинами и женщинами, но результаты космохирургии у отдельных лиц то и дело вынуждали его постоянно таращить глаза.
– Я никогда не бывал в подобном месте! – прошептал таможенник.
Люди, похожие на рептилий, смеялись и разговаривались с грифонами и металло‑чешуйчатыми сфинксами.
– Оставите свою одежду здесь? – улыбнулась девушка‑контролер. Ее обнаженная кожа была зеленой и искрилась, как сахар, необъятные кольца кудрей нагромождались розовой ватой. Груди, пупок и губы ослепительно сверкали.
– Ни в коем случае, – быстро ответил таможенник.
– По крайней мере, снимите брюки и рубашку, – сказала Ридра, стягивая блузку. – А то в вас заподозрят чужака.
Она наклонилась, сняла туфли и сунула их под прилавок. Она начала расстегивать пояс, но заметив испуганный взгляд таможенника, улыбнулась и застегнула его обратно.
Чиновник осторожно снял пиджак, рубашку и уже развязывал шнурки ботинок, когда кто‑то схватил его за руку.
– Эй, таможня!
Перед ними стоял обнаженный человек огромного роста с хмурым лицом, покрытым оспинками. Единственное, что его украшало, это вживленные в грудь, плечи, ноги и руки разноцветные огоньки, сливающиеся в красочный рисунок.
– Вы меня?
– Что ты делаешь здесь, таможня?
– Сэр, я вас не трогал.
– И я тебя не трогал. Выпьем, таможня! Сегодня у меня хорошее настроение.
– Весьма благодарен, но я лучше...
– У меня хорошее настроение. Пока... Но если ты не настроен, таможня, оно может и испортиться...
– Но я не... – он беспомощно оглянулся на Ридру.
– Пошли. Выпьете со мной оба. Со мной. Будем друзьями, черт подери! – он попытался обнять Ридру, но та перехватила его руку. Его ладонь раскрылась, обнажив множество шрамов, которые неизбежны при работе со стеллариметром.
– Навигатор?
Он кивнул и она отпустила его руку.
– Почему же у тебя сегодня хорошее настроение?
Пьяный встряхнул головой. Его волосы были завязаны узлом и свисали черной косичкой над левым ухом.
– Он просто понравился мне. И ты мне нравишься.
– Спасибо. Закажи мне выпить, а я найду, чем тебе отплатить.
Он тяжеловесно кивнул. Зеленые глаза громилы сузились: протянув руку, он коснулся тяжелого золотого диска, висевшего на ее груди.
– Капитан Вонг?
Она кивнула.
– Лучше не скандалить с вами, – он засмеялся. – Идемте, Капитан, я куплю вам и таможне что‑нибудь для счастья!
Они направились к бару. То, что в более приличной обстановке подают в маленьких рюмочках, здесь наливали кружками.
– На кого будете ставить: на дракона или Брасса? Если на Дракона, то плюну вам в лицо... Я, конечно, шучу, Капитан.
– Я ни на кого не ставлю, – сказала Ридра. |