– А теперь в мирах пяти галактик люди ищут в ваших образах и значениях разгадку величия, любви и одиночества.

Последние три слова выпрыгнули из его предложения, словно бродяги из товарного вагона. Она стояла перед ним, и она была великой. А он, здесь, оторванный от привычной военной жизни, чувствовал себя безнадежно одиноким. И был безнадежно... Нет!

Это невозможно и немыслимо, это слишком просто, чтобы объяснить то, что завертелось и запульсировало у него в голове и в груди.

– Выпьем еще? – автоматическая защита. Но она воспримет ее за автоматическую вежливость. Воспримет ли?

Подошел бармен, оставил бокалы.

– Миры пяти галактик, – повторила Ридра. – Как странно. Мне всего двадцать шесть... – Ее взгляд застыл. А первый бокал был все еще не выпит.

– В вашем возрасте Китс был уже мертв.

Она пожала плечами:

– Мы живем в странное время. Оно неожиданно выбирает героев, очень молодых, и так же быстро и внезапно расстается с ними.

Он кивнул, вспомнив с полдюжины певцов, актеров, даже писателей, которые объявлялись гениями на год‑два, чтобы потом исчезнуть навсегда.

Популярность Ридры Вонг не падала уже третий год.

– Я принадлежу своему времени, – сказала она. – Да, я хотела бы вырваться за его пределы, но оно слишком связано со мной. – Ее рука вспорхнула над бокалом и опустилась на красное дерево стойки. – Вы в армии должны испытывать нечто подобное. – Она подняла голову. – Ну как, удовлетворены моим рассказом?

Он кивнул. Легче было солгать жестом, чем словом.

– Хорошо. А теперь, мистер Форестер, расскажите о Вавилоне‑17.

Генерал оглянулся в поисках бармена, но внезапное сияние вернуло взгляд к ее лицу – это оказалась просто ее улыбка, он краем глаза принял эту улыбку за вспышку света.

– Возьмите, – сказала она, пододвигая к нему свой второй бокал. – Я еще не допила первый.

Он взял бокал, отпил.

– Вторжение, мисс Вонг... Это связано с Вторжением.

Внимательно слушая, она склонилась над стойкой, прищурила глаза.

– Все началось с серии несчастных случаев – точнее, это сначала они казались несчастными случаями. Теперь мы уверены, что это диверсии. Они происходят на всей территории Союза с декабря шестьдесят восьмого года.

Некоторые – на боевых кораблях, некоторые – на кораблях Космического Флота Двора. Обычно не срабатывает самое важное оборудование. В двух случаях в результате взрывов погибли крупные правительственные деятели. Несколько раз все это происходило на промышленных предприятиях, производящих важнейшее военное оборудование.

– Что же объединяет эти «случаи», кроме того, что они связаны с войной? При нынешнем уровне развитии экономики, любой такой случай в промышленности нетрудно связать с войной.

– Всех их объединяет одно, мисс Вонг – Вавилон‑17.

Она медленно допила содержимое своего бокала и поставила его прямо на мокрый, оставшийся от него же, след на стойке.

– Непосредственно перед, в течение и сразу после каждой диверсии пространство заполняется радиопередачами из неизвестных источников.

Большинство из них, если судить по мощности, работают в радиусе нескольких сот ярдов. Но некоторые врываются по гиперстатическому каналу, охватывающему расстояние в несколько световых лет. Во время последних трех «случаев» мы записали эти передачи и дали им рабочее название Вавилон‑17.