|
Парис был одет в хитон из расшитого золотом льняного полотна, опоясанный в талии, и великолепную пурпурную хламиду, наброшенную на плечи. Коротко остриженные волосы блестели от масла и благовоний, а сбоку висел меч в золотых ножнах и с украшенной драгоценными камнями рукояткой. Руки и ноги также были смазаны душистым маслом, а мягкие сандалии защищали ступни от грубого мрамора. Короче говоря, Парис был облачен для единственной битвы, в которой ему хватало смелости участвовать. Его намерения были абсолютно ясны. Услышав во дворце сплетни о красоте Гекамеды, он решил убедиться в ней лично, несомненно собираясь почтить девушку своим вниманием, окажись она его достойна. Стоя в дверном проеме в изящной позе, Парис удостоил меня кивком, потом с братской снисходительностью улыбнулся Поликсене и наконец устремил взгляд на Гекамеду. При виде девушки Парис вздрогнул и шагнул вперед. Сначала я подумал, что он узнал ее, но, вспомнив, что, по словам Гекамеды, она ни разу не видела Париса во время пребывания у Елены, понял, что это движение - невольная дань ее красоте. "Придется понаблюдать за этим щенком!" - подумал я. Быстро опомнившись, Парис двинулся вперед грациозной походкой и промолвил беспечным тоном: - Ты неплохо устроился во дворце, Идей, - недурные покои. - Он обернулся к Поликсене: - Я пришел за тобой, сестра. Кассандра сказала, что я застану тебя здесь. Ты нашла себе новую подругу? - И Парис бросил дерзкий взгляд на Гекамеду. Я шагнул к нему: - Гекамеда, это Парис - сын Приама и муж Елены. - По его выражению лица я прочел, что последнее упоминание не пришлось ему по вкусу. - Садись рядом с сестрой, Парис. Гекамеда, вели Ферейну подать вино и печенье. - Когда она встала, чтобы позвать слугу, я опустился на скамью поблизости от знатного посетителя. Каким бы ни являлось дело Париса к его сестре, оно, безусловно, не было безотлагательным. Он пробыл у меня больше часа, попивая мое лучшее вино и то и дело скользя взглядом по лицу и фигуре Гекамеды. Несмотря на это, я не мог им не восхищаться. Парис, бесспорно, был самым красивым и самым щеголеватым мужчиной в Трое. Одна пурпурная хламида, должно быть, стоила целое состояние. Мое недовольство усиливало то, что Гекамеда смотрела на гостя с не меньшим интересом - она казалась очарованной его блистательной внешностью и изысканной речью. Поликсена явно была смущена, так как отлично знала своего брата. Несколько раз она пыталась увести его под различными предлогами, и в конце концов ей это удалось. Парис удалился еще более величавой походкой, чем вошел, фамильярно хлопнув меня по спине, сделав ряд комплиментов красоте Гекамеды и шутливо сказав сестре, что она не должна пренебрегать его компанией, собираясь нанести визит в покои Идея. Когда они ушли и мы с Гекамедой остались наедине, я хотел продолжить рассказ о событиях в храме, но она, казалось, напрочь об этом забыла. - Так это Парис! - были ее первые слова. - Да, - ответил я, с любопытством глядя на нее. - Что ты о нем думаешь? Гекамеда пожала плечами: - Не знаю. Он очень красив, но немного женоподобен и невероятно самодоволен. Я не порицаю Елену за то, что она убежала с ним, - все-таки он лучше Менелая. |
