– И кого же вы собираетесь спалить дотла? – негромко произнес он во внезапно наступившей тишине. – Наших братьев из Халлота? Ведь подневольных сахралтов‑мореходов будет на трех кораблях тоже не меньше пятисот!

В зале Совета повисло мрачное молчание. Старик повернулся к Блейду и долго смотрел на него, чуть склонив голову к плечу и моргая прозрачными пергаментными веками. Наконец он сказал:

– Ты – великий боец, Рисарс. Великий герой! Никогда бы не подумал, что найдется человек, способный в поединке один на один справиться с лучшим воином нуров! Но ты смог это сделать… И прости меня, старика, не сказавшего тебе заранее, каков будет твой противник. Я вижу теперь, что ошибался, боясь поколебать твое мужество… – он сделал паузу, потом снял свой серебряный венец и, покряхтывая, стащил через голову цепь. – Ты, Рисарс, и сейчас бы мог нас спасти – сжечь в море корабли халлотцев вместе с отрядами северян. Знаешь, что будет потом? Фарал Мит'Канни снарядит целый флот, заставит сахралтов из Халлота тоже построить огненные стрелометы… и мы с ними начнем жечь и крушить друг друга по всем морям! – старый архонт резко сдвинул к середине стола цепь и венец и вдруг выкрикнул: – Нет! Не будет этого, пока я правлю архипелагом! И если вы, молодые, – его цепкий взгляд скользнул по лицам Бридеса, Зитрасиса и застывших у стены офицеров, – если вы решите сжечь наших братьев, я слагаю с себя звание архонта!

Блейд задумался лишь на секунду. Он понимал уже, что блестящий его план провалился, но не сожалел об этом. Все, что сказал старик, было верным – и не только верным, но мудрым и благородным. Не всегда лучшее тактическое решение является таковым с точки зрения долговременной стратегии.

Шагнув к своему креслу, Блейд, словно капитулируя, поднял обе руки.

– Все! Вопрос о морском сражении исчерпан! – он пододвинул к Салкасу регалии архонта. – Надень цепь и венец, достопочтенный. Отныне нуры становятся моей личной проблемой. Они идут сюда не жечь и грабить Териут, который их кормит; они идут за мной. И я либо разделаюсь с ними, либо умру! – разведчик перевел дух и продолжал: – Не один териот не обнажит меча, не выпустит стрелы, чтобы не подвергать ваш народ мести северян. Вы скажете, что я – безумец и бунтовщик, с которым вам самим справиться не под силу… И вы снимете с себя всякую ответственность! Я же попрошу у вас иной помощи, не мечом, но золотом… тайной помощи, о которой нуры не смогут дознаться.

– Все, что ты захочешь, Рисарс… Все, что в наших силах…

– Многого я не попрошу, Салкас. Помни одно: я – бунтовщик, которого не поддерживает ни один из териотов…

– Вот уж нет! – внезапно рявкнул Тарконес, вскочив на ноги и с грохотом опрокидывая табурет.

* * *

Блейд и Тарконес стояли посреди небольшого, но пышного сада, замкнутого кольцом стен беломраморной ратуши Териута. Все было решено и обговорено; архонты и капитаны разошлись, и только они двое задержались здесь, чтобы обсудить детали плана.

– Ты сделаешь мне ручные стрелометы, кузнец, – Блейд вытащил из поясной сумки пергаментный свиток и уголек, затем быстрыми движениями набросал чертеж арбалета. – Лук небольшой, но выгнуть его нужно из прочной и гибкой стали… найди ее… где хочешь, но найди!

Оружейник молча кивнул, разглядывая рисунок.

– Тетиву на такой штуке руками не натянешь… Вот, здесь рычаг и рукоять, которую надо вращать… – объясняя, разведчик водил пальцем по пергаменту.