– Фиона Ученая, – медленно повторил викинг. – Ученой тебя прозвали за то, что ты занимаешься колдовством?

– Нет! – воскликнула Фиона. – Я христианка, Я получила свое прозвище за то, что у меня есть дар лечить болезни.

– Не лги, Ученая Фиона, – коротко хохотнул в ответ Торн. – Я знаю, что ты – ведьма. Ты наложила на меня заклятие, и с той минуты я лишился покоя. Ты украла мою душу.

Он приблизил голову вплотную к лицу Фионы и чуть слышно добавил – так, чтобы его не мог услышать никто, кроме нее:

– И не только душу. Из за тебя я перестал быть мужчиной. Понимаешь? Это я, Торн Безжалостный! – Он ткнул себя в грудь. – Женщины не волнуют больше меня. Я околдован, и сделала это со мною ты!

Фиона отшатнулась:

– Ты сошел с ума. Что может сделать тебе слабая женщина? Ты сам тогда напал на меня.

– Не лги. Ты ведьма, я знаю. Даже сейчас я чувствую, как ты леденишь взглядом мое сердце, как сосешь мой мозг, как крадешь мои силы. Я избавлюсь от этого наваждения, я убью тебя. На колени, ведьма!

Староста вдруг бросился вперед, стараясь оттеснить Фиону в сторону.

– Нет! Не убивай ее, викинг! Фиона – моя дочь. Она говорит правду. Она не ведьма. Это знают все. И все любят ее. Она лечит людей с тех пор, как умерла ее мать.

Торн отшвырнул старосту прочь. Только смерть ведьмы может освободить его от заклятия. Он поднял свой меч. И вздрогнул, посмотрев на ведьму. Все было не так! Торн ждал, что Фиона начнет кричать, умолять, валяться у него в ногах, но девушка стояла молча, неподвижно, высоко подняв голову. Ее глаза смотрели прямо в лицо викингу, и от этого взгляда у него сжалось сердце.

Нет, гром и молния, нет! Он не в силах убить ее! Эта колдунья сделала его слабым, словно он не мужчина, а тряпка. Куда подевались его сила, его мужество?

Чья то рука легла на плечо Торна, и он резко обернулся, готовый немедленно поразить мечом хотя бы того, кто посмел вмешаться. Но, встретившись взглядом с глазами старика, стоящего перед ним, Торн медленно опустил свой меч.

– Ты не можешь убить ее, викинг, – неожиданно сильным и звучным голосом сказал Бренн.

– Прочь с дороги, старик! – закричал Ульм, отталкивая Бренна. – Не мешай Торну сделать свое дело.

– Фиона не ведьма. Она целительница, избранная богом. Ее дар спас жизни многим людям. Если ты убьешь ее, ты покроешь позором свое имя.

Торн побледнел.

– Кто ты? – спросил он.

Темные глаза Бренна сверкнули из под седых бровей, словно два уголька.

– Я Бренн. Колдун Бренн. Это я помог Фионе развить ее дар. А теперь слушай меня внимательно, викинг. Храни ее, потому что Фиона – твоя судьба. Ваши звезды пересеклись на своих путях. Эта девушка – твое будущее.

– Глупости, старик, – оборвал Бренна Торн. – Мой меч – вот моя судьба и мое будущее. Когда валькирии отнесут мою душу на небо, в Валгаллу, мой меч будет со мной – только он, как всегда. Я держу его в руках днем и засыпаю вместе с ним ночью. Меч – вот единственная отрада и гордость для настоящего воина.

– Ты плохо слушал меня, воин. Если ты убьешь Фиону, будешь горько жалеть об этом всю жизнь.

Торн с ужасом посмотрел на Бренна. А что, если этот колдуй прав? Или это просто старый мошенник и лжец?

Но вот так, за здорово живешь, не следует пренебрегать пророчеством. Торн еще раз посмотрел на девушку, по прежнему стоящую перед ним с гордо поднятой головой. Ее блестящие фиалковые глаза смотрели не отрываясь прямо в душу Торна.

Он хотел, желал, жаждал efe. О боги, он должен обладать этой девушкой!

– Не слушай его, Торн, старик выжил из ума, – прошептал Ульм, подойдя ближе. – Скажи только слово, и мы перебьем здесь всех мужчин старше десяти, погрузим женщин и детей на корабли, а саму эту деревушку сожжем дотла.