– По твоему, околдовать кого нибудь – это значит действовать во благо? – усмехнулся Олаф. – Кстати, ты добился, чтобы Фиона сняла с тебя свое заклятие?

– Нет, отец. Она все еще говорит, что не насылала на меня никакого заклятия. Но, знаешь, я очарован ею сейчас так же, как и в тот день, когда впервые увидел на острове Мэн. И еще я верю, что со временем это заклятие исчезнет.

Олаф что то невнятно пробормотал себе под нос и не стал продолжать разговор. Видя такое упрямство старшего сына, or хотел подождать и посмотреть, как станут развиваться события.

Фиона вернулась к своим обязанностям как ни в чем не бывало, но на сердце у нее лежал камень. Она прекрасно знала, что Бретта ненавидит ее и будет мстить так, как это умеют делать одни лишь варвары – грубо, жестоко и неотступно.

А еще она думала о поступке Торна. Неужели появилась надежда и он начинает верить в то, что Фиона – не ведьма? Но если он до сих пор сомневается, то сколько же мужества потребовалось ему, чтобы выпить эти злополучные сливки!

– Присядь рядом со мной на минутку, – сказал Бренн, когда Фиона проходила мимо него.

Девушка присела. Возле скамьи стоял маленький столик, поставленный специально для старика. Бренн положил еды в тарелку, подвинул ее Фионе и опустил свои руки на колени.

– Дело движется, – удовлетворенно кивнул он своей седой головой. – Торн поверил в то, что ты не отравляла сливок. Это только начало. Поверь мне, девочка, звезды не лгут. Когда я впервые увидел этого викинга, мне показалось, что я ошибся, неправильно прочитал звездные знаки, но теперь то вижу: все правильно. Мое предсказание сбудется, обязательно сбудется. Бренн пристально смотрел на Бретту.

– Правда, я все еще боюсь за тебя, дитя, – продолжил он. – Путь твой не будет легким. Силы зла не дремлют. Опасности поджидают там, где меньше всего готов их встретить.

– Ты имеешь в виду Торна?

– Нет, – улыбнулся Бренн. – Торн опасен только для твоего сердечка.

– Кто же тогда?

– Это мне пока не вполне ясно. Но, во всяком случае, остерегайся Бретты и ее братца.

– Торн женится на Бретге?

– Их звезды не пересекаются.

Неожиданно раздался пронзительный вопль, заставивший всех вскочить на ноги. Мужчины непроизвольно схватились за оружие. Фиона повернула голову и с одного взгляда поняла, что происходит. Тира – несчастная Тира – подошла слишком близко к очагу, и пламя поползло по ее одежде. Теперь девушка с жалобным воплем металась по залу словно огненная птица. Юбки ее полыхали. Фиона быстро огляделась и обнаружила то, что искала, – плотный шерстяной плащ, забытый кем то на лавке. Покуда все вокруг стояли, беспомощно глядя на Тиру, Фиона схватила плащ, бросилась к горящей девушке, сбила на пол и накрыла плотной тканью. Перевернула Тиру на другой бок и окончательно погасила пламя.

Секунду спустя рядом с ними оказался Торн. Он помог Фионе освободить Тиру от обгоревшей одежды. Тиру била крупная дрожь, и она стонала от боли. Фиона быстро осмотрела ожоги и поняла, что они не опасны для жизни. Кожа Тиры покраснела на обеих ногах и от лодыжек до колен покрылась волдырями. Забыв о том, что она – простая рабыня, Фиона властно потребовала, чтобы принесли сала. Никто не понял ее слов и не тронулся с места, покуда Торн не сказал того же самого на языке норманнов. Все засуетились. Фиона смешала растопленное сало с какой то темной жидкостью – бутылочку она вынула из своего мешочка, – и осторожно намазала ноги Тиры. Затем попросила принести чистых лоскутов, и Торн вновь перевел ее слова.

– Все обойдется, – успокоила Тиру Фиона. – Но несколько дней тебе придется полежать.