мореходные справочники, издаваемые "хозяевами" этих берегов - англичанами

и американцами, - пестреют противоречивыми, а зачастую даже фальшивыми

сведениями. К тому же у военно-морских баз ежедневно возводятся все новые

и новые минные заграждения, и радиостанции Сингапура, Гонконга, Манилы

непрерывно предупреждают о том, что к берегам приближаться нельзя.

   Тайфун трепал "Игарку" три дня. Наконец, утром третьего мая порывы

ветра начали ослабевать, и небо прояснилось. Удалось определить

местонахождение судна. Оказалось, что "Игарку" унесло на северо-запад от

обычной трассы. Так как этот район согласно лоции считался опасным из-за

мин, на теплоходе были включены ультразвуковые локаторы и усилено

наблюдение.

   После шторма, как это часто бывает, наступил полный штиль. Было душно,

как в бане; к вечеру все небо вновь затянулось низкими тучами. На

верхушках мачт, на всех острых предметах вспыхивали мерцающие язычки

пламени - огни Эльма. И море было необычным: оно светилось прозрачным

голубоватым сиянием; переливалась каждая волна, сияла каждая рыбка в

глубине.

   Это было необыкновенное, феерическое зрелище. И пассажиры, и свободные

от вахты члены экипажа собрались на палубе, любуясь прекрасной игрой света.

   На носу теплохода, облокотившись на перила, стояли двое: невысокий

худощавый звукометрист "Игарки" инженер Петр Сергеевич Щеглов и громадный

широкоплечий радист Михаил Никитович Лымарь. Радист, впервые попавший в

экваториальную полосу, интересовался всем, как дитя.

   - А это что, товарищ инженер? - показал он на длинную светящуюся ленту

в воде.

   - Вероятно, морской угорь, - ответил инженер.

   - Почему он светится?

   - Да потому же, что и все остальное: в тропических подах размножаются

определенные светящиеся бактерии.

   Лымарь проводил взглядом извивающуюся ленту и глубокомысленно сказал:

   - Такое освещение, пожалуй, не особенно выгодно для угря. Какая-нибудь

там акула проплыла бы мимо, а то - вот он, как на ладони!

   Инженер улыбнулся:

   - Но ведь и акула плывет с подобной иллюминацией. А так как она больше,

то ее дальше видно. Следовательно, в выигрыше оказывается угорь.

   Щеглов заметил что-то вдали и схватил Лымаря за руку:

   - А ну-ка, взгляните вон туда... Да нет, правее...

   У Лымаря загорелись глаза:

   - Акула?

   Инженер внимательно всматривался в белесую мглу.

   - Возможно... возможно... Однако...

   Мимо теплохода на значительном расстоянии проплывало длинное и узкое

светящееся пятно. Его центральная часть была более яркой и оттуда в

стороны расходились такие же голубоватые лучи, как и от носа "Игарки".

   - Подводная лодка... - прошептал Щеглов.

   - Подводная лодка?! - Лымарь уже приготовился забросать инженера

вопросами, но тот побежал к капитанскому мостику. Через несколько секунд

корабль сбавил ход, а светящееся пятно уплыло далеко вперед. Щеглов

спустился в трюм и пробыл там долго.

   - Ну, вот и предупредили мы с вами аварию, - сказал он, возвратившись к

Лымарю. - Видите: даже свечение моря нужно иной раз учитывать. Вот таким

образом, например, очень легко заметить косяк рыбы. А во время

Отечественной войны мы не одну подводную лодку врага потопили именно

потому, что они светились. Свечение воды иногда наблюдается даже в

Ледовитом океане.

   Помолчали, глядя в мерцающую голубизну моря.