Харвуд выл, хохотал, вопил, словно его резали живым на куски... А рядом

в зловонной липкой жиже, начавшей заливать и верхнюю площадку

"излучателя", молча барахтался мистер Паркер, бывший американский

мультимиллионер.

   Никто не спас бы ни Паркера, ни Харвуда, если бы даже очень хотел этого

- слишком далеко прыгнул "излучатель". А по доброй воле трясина пленных не

отпускает.

   На рассвете все кончилось. Лишь тусклое пятно среди предательской

зелени на поверхности болота говорило о том, что именно здесь состоялось

последнее действие фарса при участии того, кто возомнил себя "властелином

мира".

   Дорогой ценой досталась партизанам эта победа. Восемь убитых,

тринадцать раненых да несколько десятков оглушенных и временно ослепленных

интегратором - таковы потери ночного боя.

   Но этот бой - не первый и не последний. Еще будут и будут бессонные

ночи, штурмовые походы, наступления и отступления. И поэтому колонна

усталых людей не плетется, а идет быстрым, четким шагом. Потаенными

тропами, через горный хребет, в глубь "римбы", которая и прячет и кормит

отважных.

   На перевале колонну догнала Парима. Девушка еще издали начала искать

глазами самого высокого, самого широкоплечего. Но его нигде не было видно.

   - Ми-Ха-Ло... Где Ми-Ха-Ло? - обеспокоенно спросила она у одного из

бойцов.

   Боец, не отвечая, грустно склонил голову.

   И тут Парима поняла, что случилось что-то очень страшное,

непоправимое...

   Расталкивая людей, она бросилась вперед... и остановилась, окаменев.

Перед ней двигались носилки, на которых лежал ее любимый.

   - Убит?? - Парима вскрикнула, пересекла путь санитарам. - Стойте!..

Убит...

   Не несите его в "римбу"!.. Он любил солнце...

   Уже не в силах сдержать себя, она, рыдая, упала на неподвижное тело.

   - Что ты делаешь, сумасшедшая! - закричал санитар, оттаскивая ее за

плечи. - Ми-Ха-Ло не убит, он ранен!

   - Ранен? - Парима вскочила на ноги и, еще не веря, прошептала: -

Ми-Ха-Ло, это я... Ми-Ха-Ло, ты меня слышишь?

   Михаил ничего не видел и не слышал. Он был тяжело ранен в голову. Но он

дышал. Он жил. И этого достаточно.

   - Отойди. Я понесу, - девушка взялась за один край носилок. -

Медленнее!..

   Ему очень больно.

   И вновь колонна двинулась вперед, - терять времени было нельзя.

   ...Рассеивался туман над перевалом. С каждой минутой светлело, голубело

небо.

   Всходило солнце, и надо было ожидать, что грядущий день будет

безоблачным.

   Эпилог Раздался мелодичный гудок. Петр Сергеевич Щеглов, подойдя к

визефону, нажал кнопку:

   - Слушаю.

   Абонент молчал. Экран не вспыхивал.

   - Слушаю вас, товарищ!

   И вновь ни звука. Но контрольная лампочка горела, и это

свидетельствовало, что аппарат исправен.

   - Товарищ, вы, вероятно, впервые имеете дело с визефоном?.. Нажмите

красную кнопку рядом с диском.

   Едва он это произнес, как вмиг по экрану пробежали разноцветные линии,

приобрели плотность и яркость, отчетливость и рельеф, обрисовали фигуру

миловидной смуглой девушки в красном платье.

   - Парима! - вскрикнул Щеглов. - Каким образом?.. Почему не писали?..

Где вы сейчас?.. Немедленно приезжайте сюда!

   - Я здесь, в Москве... Вылетела неожиданно, ракетопланом...

   Девушка, вероятно, еще не пришла в себя после молниеносного путешествия

в стратосфере, не свыклась с мыслью, что она оказалась в Советском Союзе.