– Нам необходимо вырваться из лабиринта, иначе мы погибли, – сказал Нортон.

Это и без его объяснения было понятно всем.

– У меня идея! – воскликнула Бема.

Она направилась к стене, превратила свое щупальце в кисточку с краской и проворно нарисовала на камне весьма реалистичную арку коридора. Затем вышла на середину зала и превратилась в деревянный щите надписью «ПОВОРОТ».

– Друзья, отойдите назад, – сказал деревянный щит. – А затем наступите на плиту, чтобы появились шары. Не бойтесь. Все должно получиться.

Нортон скептически мотнул головой, но решил подчиниться.

Они отошли. После чего Нортон наступил на плиту. В дальнем конце зала появилось два десятка глазастых кегельбанных шаров, которые помчались прямо на наших героев. Однако центр зала был перегорожен деревянным щитом. Шары прочитали надпись «ПОВОРОТ» и… повернули! Они на полной скорости направились к фальшивой коридорной арке – и стали один за другим на разной высоте врезаться в стену, проламывая ее. Не прошло и нескольких секунд, как все шары погибли – но в стене образовался такой большой пролом, что даже Аликорн при некотором усилии смог протиснуться через него.

За стеной оказался просторный зал, освещенный сотней настенных факелов. Стены здесь были сухие и гладкие. Похоже, из лабиринта пятерке отважных удалось вырваться, – до такой степени все в этом помещении отличалось от того, что они видели раньше.

И самое удивительное – в одной из стен были четыре глубокие залитые светом ниши.

В первой стоял седовласый и седобородый старец.

Во второй была стройная женщина средних лет в деловом костюме.

Третью нишу занимала фигуристая блондинка в бикини.

А в четвертой находился мальчишка лет шести с капризно оттопыренными губами.

Все четверо замерли в не очень естественных позах, словно восковые фигуры. Очевидно, Злейшая Волшебница обездвижила их на то время, пока они ей не нужны.

Чего ожидать от этой четверки?

– А не может ли один из них помочь мне? – спросил Нортон у Жимчика.

Жим.

– С помощью одного из них я сумею найти амулет?

Жим‑жим.

Да, это было бы слишком просто.

– А ты знаешь, кто именно мне поможет?

Жим‑жим.

Похоже, Жимчику легче разобраться в путанице волшебного лабиринта, чем в извивах людской психологии. А впрочем, можно ли требовать от Жимчика абсолютного всеведения?!

Нортон подошел к старцу – одет в кольчугу, железная корона на голове, и выражение лица донельзя величавое. Не иначе как великий воин или даже король!

– Добрый день, – почтительно сказал Нортон.

Седобородый старик вдруг ожил и ответил:

– Здравствуй, юноша. Ты примешь мой дар?

– Еще не знаю. Вы кто? И в чем состоит предлагаемый вами дар?

– Я Озимандия, царь царей, – царственным голосом произнес старик. – Мой дар – Власть.

– Власть? – несколько разочарованно переспросил Нортон. Никогда он не интересовался властью. И Хроносом стал не ради власти… а так, из любопытства и от отчаяния.

– Да, власть – лучшее, что есть в этом мире. Ты будешь повелевать всем вокруг и твой малейший каприз станет законом! Что может быть сладостней возможности распоряжаться судьбами своих подданных!

Нортон призадумался. Чем власть поможет в его ситуации?

Затем он спросил у Жимчика:

– Брать или не брать?

Жим‑жим.

Однако Нортон хотел прийти к решению самостоятельно.

– Вы в состоянии дать мне власть над амулетом Злейшей Волшебницы? – спросил он у Озимандии.