Спустя какое-то время я понял, что жив.  Брюшная полость явно не

была вскрыта!  То есть с ней, конечно, что-то произошло. Вот,

порвана же куртка, замазана кровью.  На коже видны порезы,

напоминающий своим рисунком спираль. Но если бы случилось

полостное вскрытие я бы сейчас не шрамы разглядывал, а

мучительно бы помирал, зажимая руки расползающиеся кишки.

Получается, червяга меня не разорвала. Вот, что значит, сытость.

Или стала разрывать, но ей помешали. А может... может она меня

пропорола, но другие заштопали... Короче, случилось странное.

Откуда-то вроде поддувал ветерок и я понял, что единственное

разумное решение -- это ползти по каналу. Если есть сквозняк,

то, значит, имеется выход.  Шагать я, конечно, не мог -- нога

если не в пяти местах, но сломана была наверняка. Я тянулся

вперед, используя вместо костыля штурмовую винтовку "Урал". И не

забыл вколоть себе три кубика анальгетика.

Я, естественно ожидал, что вот-вот напорюсь на скопище червяг,

где мне и настанет бесславный конец.  Но встречал только

слизневые потеки, затвердевшую слюну, пару раз сброшенные

панцирные кольца.  И кое-где следы шаровых плазмоидов, весьма

впечатляющие.  Но самих паразитов нигде не было видно. Пока.

И что удивительно, мой взгляд летел впереди меня, он забирался

за один угол, другой, третий. Все, что должно было

еще встретиться, вертясь, выплывало какой-то пеной из глубины и,

поровнявшись со мной, разлеталось на отдельные

пузырьки.  Осуществилась, наконец, вековая мечта ночного

прохожего:  знать, что тебя ожидает за следующим поворотом.

Поскольку канал разделился на несколько рукавов, а потом еще

снова, то это знание пригодилось, чтобы не сбиться с курса.

У меня, наверное, была суперпозиция, но очень органичная -- я в

себе самом воспринимал два потока ощущений.

Мне даже удалось увильнуть от червяги, который поджидал меня за

поворотом, разогревая свою молнию и щелкая челюстями.

Я вовремя свернул, оставив его бессильно ронять слюну.

Потом свернул еще раз и вышел на магистральную линию.

И вот канал, проделанный червягами, соединился с дренажной

канавой индустриального происхождения.

Она вывела меня под канализационный люк.  Лесенка, ведущая

вверх, была сорвана каким-то умельцем. Вообще моя родина

отличается обилием умельцев, которые могут испортить все что

угодно... Как подняться сейчас -- непонятно.

Но ощущение меня обуревает, что мне многое под силу. Ощущение не

ложным оказалось. Я поймал пульс стены!  Я почувствовал всю

стену вплоть до мелких выщербин.  Вставляя пальцы и носки в

почему-то знакомые щербины, поднимаюсь наверх, и отодвигаю

головой крышку люка.  Выбираюсь наружу.

Я на какой-то улице, даже сразу не узнать. За время моего

отсутствия город сильно изменился в худшую сторону. Небо затянуто

сизым смогом, дымом пожарищ, видно полыхает какая-то химическая

фабрика. Или пищевая -- между ними сейчас не слишком большая

разница. Витрины магазинов на первых этажах разбиты, мостовая

усеяна битым стеклом, ветер несет драную бумагу. Торговые

заведения, похоже, что раскурочены людскими безумными толпами.

Берусь подумать, что в городе началась паника, дурдом, и

дегенераты бросились тащить, что ни попадя.  Ситуевина вышла

из-под контроля и неизвестно, когда под него вернется.

Метрах в двадцати из подворотни вырулило трое мужиков и, конечно,

направились ко мне.