|
Мы еще долго сидели за столом, попивая восхитительный куантро, и самый, томный и рассеянный из итонцев распевал: 1 Поэма Т. С Элиота (1888--1965) -- американского и английского поэта Перевод А. Сергеева. 2 Английская девушка, дочь смотрителя маяка, спасшая в 1837 году вдвоем с отцом экипаж тонувшего в скалах судна. "И павшего воина к ней принесли...", аккомпанируя себе на фисгармонии. Разошлись мы в пятом часу. Первым поднялся Антони Бланш. Он галантно и сердечно простился с каждым по очереди. Себастьяну он сказал: -- М-мой милый, я хотел бы утыкать вас стрелами, как подушечку для булавок. А меня заверил: -- Это просто изумительно, что Себастьян вас откопал. Где вы таитесь? Вот я доберусь до вашей норы и выкурю вас оттуда, как с-с-старого г-г-горностая. Вскоре после него ушли и остальные. Я хотел было раскланяться вместе с ними, но Себастьян сказал: -- Выпьем еще немного куантро.-- И я остался. Позже он объявил: -- Я должен идти в Ботанический сад. -- Зачем? -- Посмотреть плющ. Дело показалось мне достаточно важным, и я пошел вместе с ним. Под стенами Мертона он взял меня под руку. -- Я ни разу не был в Ботаническом саду,-- признался я. -- О, Чарльз, сколько вам еще предстоит увидеть! Там красивая арка и так много разных сортов плюща, я даже не подозревал, что их столько существует. Не знаю, что бы я делал без Ботанического сада. Когда я в конце концов очутился опять у себя и нашел свою квартиру точно такой же, какой оставил ее утром, я ощутил в ней странную безжизненность, которой не замечал прежде. В чем дело? Все, кроме желтых нарциссов, казалось ненастоящим. Может быть, причина в экране? Я повернул его к стене. Стало немного лучше. Это был конец экрана. Лант всегда его недолюбливал и через день или два отнес в какую-то таинственную каморку под лестницей, где у него хранились тряпки и ведра. Тот день положил начало моей дружбе с Себастьяном -- вот как получилось, что роскошным июньским утром я лежал рядом G ним в тени высоких вязов и провожал взглядом облачко дыма, срывающееся с его губ и тающее вверху среди ветвей. Потом мы поехали дальше и через час проголодались. Мы остановились в деревенской гостинице, которая была также фермерским домом, и позавтракали яичницей с ветчиной, солеными орехами и сыром и выпили пива в затененной комнате, где в полумраке тикали старинные часы, а в нерастопленном очаге спала кошка. Поев, мы продолжили путь и задолго до вечера прибыли к месту нашего назначения: витая чугунная решетка ворот на краю деревенской улицы, две классически одинаковые башенки, аллея, еще одни ворота, просторный парк, поворот на подъездную аллею -- и вдруг перед нами развернулся совершенно новый, скрытый от посторонних взглядов ландшафт. |
