- Зато я знаю, - пророкотал Мартын.  -  Сейчас  пойдем  к  Сармату  и

вломим ему ума в одно место. Поговорим начистоту.

     - Поздно, - сказал Борис.

     - Да, поздно, - неожиданно признал Мартын и уныло добавил: - Тогда  и

я не знаю.

     Виктор заметил мимолетный взгляд, брошенный в его сторону. Он молчал.

И Борис, и Мартын ждут от него каких-то слов. Не дождутся. Времена не  те,

и он уже не тот, чтобы глотать тухлую наживку. Им  страшно,  пусть  они  и

думают. Вряд ли, конечно, один из них сразу побежит к  Правителю  доносить

на остальных, но кто знает?! Годы идут, люди меняются и, как правило, не в

лучшую сторону. И доносить,  кстати,  не  надо.  Два-три  слова  ненароком

сболтнуть при Борове или Александре, а  там  и  до  Сармата  дойдет.  А  в

последние дни обидчив стал Правитель,  нервы  шалят.  Женихаться  вздумал,

чтоб его!

     Отвернувшись  к  стеклу,  он  разглядывал,  как  в  вечереющее   небо

поднялись дымы над крышами, засветились окна. "На манеж так и  не  сходил,

сегодня жеребцов объезжали", - вспомнил  Виктор.  И  еще  какие-то  мелкие

дела, в общем не требующие его  участия,  остались  в  уходящем  дне.  Да,

должен был прийти Егор  с  картами,  вернулись  разведчики  с  севера,  но

тысяцкий так и не явился. Может,  увидел,  что  маршал  спит,  и  не  стал

будить? Тогда хранители доложили бы. Вот... Что там еще?

     Он поймал себя на мысли, что в прошлом году почти так  же  смотрел  в

окно, только у него был другой собеседник. И сразу же после того разговора

события  понеслись  вскачь.  Возможно,  нынешний  разговор   будет   иметь

продолжение, и очень скоро. Теперь пусть другие суют пальцы в огонь.

     Но после  всех  сказанных  на  этом  пустом  этаже  слов  так  просто

разойтись уже не удастся. Мартын и Борис опасаются союза Ксении и Сармата.

По крайней мере, они так говорят. Какие планы бродят в  хитроумной  голове

Мартына - никому не ведомо. Во имя державной идеи он готов идти на все,  и

остановить его невозможно. Страхи Бориса тоже понятны. И надо  признаться:

одна только мысль о том,  что  Сармат  поведет  Ксению  к  брачному  ложу,

казалась невыносимой. Правитель не мог не  знать,  что  они  были  близки.

Неизбежно Сармат постарается отдалить его  от  себя.  Но  он,  Виктор,  не

мальчик, чтобы взять  и  тихо  убраться  от  восприемничества.  Никто  еще

безнаказанно не давал ему пинка!

     "Что-то я распалился, - подумал он. - Старею, надо спокойней".

     С недавних пор ему все труднее было сохранять невозмутимость, а после

того, как объявилась Ксения, временами хотелось говорить глупости,  громко

смеяться или густо чудить.

     - И все-таки поговорить надо, - неуверенно сказал Мартын, и глаза его

вдруг блеснули, а голос окреп. - Все! Теперь я понял!

     - Ты полагаешь, что Сармат... - начал Борис, но Мартын  прервал  его,

подняв большой палец:

     - Не Сармат! Надо поговорить с Ксенией.