скитается со всем своим скарбом, безжалостно истребляя жителей  побережья.

И будто бы они не просто морские бандиты, а обреченные до поры на скитания

безумцы, которых гонит непонятная сила, мешая осесть на любом берегу.

     Прибежал сотник Харитон и доложил, что на барже обнаружили полонян, а

среди них и его пропавший племянник сыскался.

     Через два  дня  дружина  снялась  и  ушла  на  запад.  Наместник  дал

проводников и просил далеко в леса не забираться, а  еще  лучше  -  вообще

туда  не  идти.  Проводники  шли  неохотно.  Дружинники,  напротив,  после

разгрома пиратов приободрились.

     Сразу же за Вологдой начались густые леса. Хорошие  дороги  незаметно

рассыпались тропами. Фуры оставили на сохран у землепашцев  в  деревеньке,

название которой забылось тотчас же.

     Шли узкими просеками, а на редких полянах немедленно разбивали лагерь

и ждали до утра. Зверь в чащобе встречался непуганый. С  каждым  днем  все

меньше встречалось даже звериных троп. А  когда  вдруг  и  птицы  исчезли,

проводники вывели дружину к  большой,  поросшей  хилой  травой  пустоши  и

повернули обратно, не слушая уговоров и  посулов.  Карты  этих  мест  были

старые, негодные.

     Сотники начали  поговаривать,  что  пора,  мол,  назад  поворачивать.

Молодые бойцы спрашивали у Виктора, кой черт их сюда занес, да  где  враг,

против которого они выступили? Виктор отвечал уклончиво, а то и  вовсе  не

отвечал.  Мартын  же  хитро  улыбался  в  усы,   сочувственно   поддакивал

дружинникам и сетовал на Сармата. Намекал, что и сам бы  рад  хоть  сейчас

вернуться, да указ Правителя... Один  из  подвыпивших  сотников  загнул  в

адрес Сармата коленце, а Мартын только погрозил ему пальцем, но  выволочки

не учинил. Тогда другой сотник вполголоса сказал, что, пока  они  здесь  в

глуши топчутся, в Хоромах небось пьянка идет вусмерть, и совсем  тихо,  но

слышно добавил что-то о старых кобелях, коим неймется.  Мартын  и  его  не

осадил.

     На следующий день они вышли к гари.

     Одна за другой сотни  подходили  к  невысокому  обрыву.  Там,  внизу,

ничего не росло  -  до  самого  горизонта  тянулось  черное  пространство.

Несколько обугленных стволов сиротливо  торчали  вдалеке,  и  от  них  вид

черной пустыни делался совсем унылым и жутким. Слабый порыв  ветра  поднял

облако пепла и рассеял его над лесом, подступившим к обрыву.

     Молча стояли ратники, глядя  на  безмолвные  поля  смерти.  Казалось,

здесь прошелся огненной косой сказочный великан и ничего, кроме пепла,  за

собой не оставил.

     Пахло старым затхлым дымом.

     Мартын долго смотрел вдаль, нюхал воздух, а потом громко выругался  и

сказал:

     - Вот ради этого дерьма он нас сюда загнал!

     Сотники понимающе переглянулись.

     Разъезды никаких признаков человеческого жилья не нашли - только леса

тянутся по обе стороны обрыва, а внизу - мертвое поле.