затейников?

     Ксения внимательно посмотрела на старика.

     - Ты прав, - сказала она, - они действительно прикоснулись  только  к

краешку силы, и им было  неподвластно  освобождение  души  вещей.  Что  уж

говорить о душе растений! Но фокусы им неплохо удавались, хотя сила больше

разъедала их самих.

     - О чем мы  говорим!  -  еле  слышно  пробормотал  старик,  вздохнул,

пересел на лавку к стене и смежил веки.

     Все эти  разговоры  Виктору  казались  несущественными.  Дни  и  ночи

беспамятства, словно воды  большой  реки,  смыли  с  него  коросту  старых

привычек и страхов. Он чувствовал себя неуязвимым, не  понимая,  откуда  в

нем эта уверенность. Каждая минута, каждый час  были  наполнены  ожиданием

неких событий, хотя  в  старых,  пропитанных  ароматом  тления  и  распада

комнатах изо дня в день  ничего  не  происходило,  и  время  тянулось  под

бормотание старика и уютное молчание Ксении. Гонта учил  быть  терпеливым.

Если ничего не можешь сделать или не знаешь, из какой щели  вылезет  враг,

говорил он, не суетись, нарыв сам лопнет.

     Вот он и ждал теперь, чем лопнет  двухнедельное  сидение  в  убежище.

Через пару дней он сможет выйти, попытается раздобыть коня.  А  там  видно

будет.

     Он не понял, что имел в виду старик,  говоря  об  испарениях.  Не  на

волчью ли траву намекал? В  самом  деле,  что  выращивали  маги  на  своих

плантациях?

     Чтобы размять ногу, он часами ходил по дому, показал Ксении все  углы

и закоулки. В одном из  встроенных  шкафов  они  нашли  ящики  со  старыми

книгами. Многие страницы были убиты  плесенью,  не  разлипались,  таяли  в

руках скользкой гнилью. Уцелели скучные тома без картинок,  иногда  в  них

попадались фотографии тусклых лиц. "Речи и выступления", -  прочел  Виктор

на обложке. "Мартына бы сюда, - подумал он,  -  вот  радости-то  ему!"  Он

задумался, куда все-таки исчезли книги? Новую бумагу ничто  не  брало.  Но

пропали не только библиотеки. Куда-то сгинули музеи,  хранилища...  Может,

вместе с техникой, а может, еще раньше.

     Он спросил у старика, что тот думает о  наведении  порчи  на  сложные

механизмы.  Старик  устало  пробормотал,  что  для  дурака  и  ржавчина  -

колдовство, и еще добавил, что чем сложнее техника, тем легче  выходит  из

строя, а кувалдой или, хм, мечом ее не починишь.

     Ксения  раскопала  большой,  хорошо  сохранившийся  альбом  и  часами

рассматривала цветные изображения лесистых гор и замков  на  их  вершинах.

Однажды она показала Виктору  большой  замок,  прямо  дворец,  высоко  над

старым городом, утопавшим в зелени, а внизу река, рассеченная мостами. Ему

показалось, что он видел когда-то замок и реку, но не мог вспомнить где.

     - Я хотела бы жить в таком доме, - сказала Ксения.

     Старик, дремавший у стены, разлепил глаза, пришаркал к ним и заглянул

через плечо.