предостерегающий  знак,  и  от  дерева  к  дереву,  медленно  и   бесшумно

подобрался к гостю и внезапно объявился перед ним.

     Прибывший смерил его взглядом с головы до ног.  Виктор  узнал  его  -

старый знакомый, тот, что, будучи послушником, пленил их сетью. Улыбнулся,

но гость смотрел строго и, не говоря ни слова, достал  из-за  пазухи  туго

свернутую бумагу.

     Виктор   взял   ее   и,   не   раскрывая,   спросил,   как   здоровье

отца-настоятеля. Монах ответил в том духе, что  все  под  Богом  ходим,  и

отец-настоятель тоже, а потому о здоровье грех спрашивать.

     Выслушав его, Виктор развернул листок. Он узнал руку Мартына.  Видно,

писал в спешке - слова наползали на слова, кое-где трудно было  разобрать,

словно буквы смыло водой или потом.

     Из письма Виктор понял, что дела плохи.  С  каждым  днем  Сармат  все

больше и больше распаляется на него гневом, и  есть  хитрецы,  ловко  этим

пользующиеся. Но далее Мартын писал, что многим  в  дружине  не  по  нраву

нынешние порядки. Поменяли старых  сотников,  да  и  тысяцких  всех  почти

сменили, а на их места посадили мальчишек. Люди Николая  совсем  оборзели,

ищут  везде  измену.  Нескольких  хороших  бойцов  за  неосторожные  слова

публично пороли. В конце письма был туманный намек на то, что он  надеется

на лучшее, и как только послание будет получено, надлежит  его  немедленно

известить. Подписи, разумеется, не было.

     - Так! - сказал Виктор. - Передай настоятелю, чтобы, не медля, послал

гонца, ну, он знает к кому. Буду завтра ждать на этом месте.

     Монах  сверкнул  очами,  но  смолчал.  Виктор  кивнул  ему  и   начал

карабкаться вверх по склону. Он не видел, как монах перекрестился, сплюнул

в воду и прошептал: "Изыди, нечистый дух!"

     Ближе к сумеркам они нашли подходящую поляну. Андрей влез на дерево и

крикнул, что сверху виден  берег  и  монастырь.  Тогда  Виктор  велел  ему

спускаться и рубить ветки для шалаша.

     Уже стемнело, когда шалаш был  готов.  Поужинали  холодным  мясом,  а

потом Ксения вдруг сказала, что Виктор непременно должен выспаться, завтра

у него будет тяжелый день. Если надо, она сама ночью покараулит. Вот  еще,

обиженно возразил Андрей, он-то на что!  Ты  тоже  будешь  спать,  коротко

бросила Ксения. Юноша открыл было рот, но она так взглянула на  него,  что

он немедленно рот захлопнул. Виктор  молча  улегся  на  плащ,  кинутый  на

траву. Андрей потоптался у входа в шалаш и тоже лег.

     Среди ночи Виктор проснулся. Снаружи еле заметно  поблескивал  огонь,

пахло дымом, пряный сладковатый запах проник  в  шалаш.  Приподнявшись  на

локте, он выглянул наружу.  Над  углями  дрожал  маленький  язык  пламени.

Ксения неподвижно сидела перед ним, скрестив ноги и обратив ладони к небу.

Глаза ее были закрыты. Она медленно опустила руки, взяла что-то с земли  и

провела ладонью над огнем. Костерок затрещал, угли  пару  раз  стрельнули,

повалил сильный дым.