– Граф, я не знаю, как вас благодарить…

– Очень просто: расскажите мне, о чем вы шушукаетесь с тургунайцами,

– ответил Айзендорг, и было непонятно, в какой мере это шутка.

Из неловкого положения принца вывели вернувшиеся участники погони за злоумышленником. Солдаты тяжело дышали – может, даже слишком тяжело, чтобы подчеркнуть свое усердие, оказавшееся бесполезным. К тому времени, как они ворвались в указанный графом дом, стрелявший уже покинул его. Сам дом принадлежал одному из тарвилонских вельмож, которого уже два дня не было в городе.

Дальнейшее следствие также не дало результатов. Слуги вельможи были напуганы и искренне хотели помочь дознанию – тем паче что в Тарвилоне, как и в других королевствах, закон разрешал пытки – но ничего не могли сообщить. Никто не видел, как злоумышленник проник в дом и как пробрался на чердак, откуда и был осуществлен выстрел – но возможности такие у него были. Дом был велик, имел много дверей и окон, и охранялся не слишком хорошо. Сразу после выстрела преступник, очевидно, пробежал чердак насквозь, выскочил на крышу с другой стороны и перепрыгнул на крышу соседнего дома; дальше его след терялся. Свое оружие он бросил на месте преступления; это был мастерски сделанный арбалет, что лишний раз подтверждало тщательную подготовку к покушению. Вернувшийся через день вельможа также не сообщил ничего интересного; он выразил живейшее возмущение тем, что негодяй проник в его дом, и обещал, что впредь его слуги будут более тщательно запирать двери и ставни.

Два дня в городе только и судачили о череде странных происшествий последнего времени; возникла даже версия, что спутником Элины во время ее загадочной ночной прогулки был принц Артен. На третий же день на роллендальцев обрушилась очередная новость: тургунайское посольство покидало Тарвилон, причем направлялось не на родину, а в Тирлонд. Принц Вангейский возвращался домой вместе с ними.

В обоих этих фактах не было ничего необычного. Вполне естественно, что посланцы Востока не ограничивали свое знакомство с Западом лишь одним королевством; закономерен был и отъезд принца, для которого пребывание в Роллендале, и без того уже затянувшееся сверх обычного, стало попросту небезопасным. Тем не менее, городские умники с глубокомысленным видом сказали «Ааа! « – что означало «ну теперь‑то нам все ясно! « На самом деле им не было ясно ровным счетом ничего.

Четырнадцать свечей озаряли подвальную комнату. Четырнадцать человек в белых мантиях сидели вокруг стола. Это число не было постоянным – обычно их собиралось здесь меньше, но благодаря восточному посольству им удалось съехаться в одном месте, не привлекая внимания.

– Это неспроста, братья, – говорил один из них. – За несколько дней

– два покушения, и оба на наших кандидатов.

– Ну, покушение на Редриха вполне прозрачно, – отозвался другой. – Месть пострадавших при Урмарандах…

– Разве видеть скрытую суть за внешней ясностью – это не азы Мастерства?

– Но кто, кто это может быть? – третий едва удержал свою интонацию от восклицания, которое поколебало бы пламя. – Никто из профанов не знает наших планов. Тогда что же, это один из нас? Но он не смог бы этого скрыть. Мы все в равной мере владеем Мастерством.

– Предположим, – спокойно сказал четвертый, – что среди нас есть некто, превосходящий остальных в Мастерстве и скрывший это.

Сразу у нескольких свечей дрогнули огоньки.

– Новый Отрицающий?

– Да. Скажете – не та эпоха? Так ведь ниоткуда не следует, что Отрицающий не может появиться в такую эпоху.