|
– Да, – подтвердил Ларкин. – Сержант здесь? – Здесь, – отозвался Стеббинс. – Я же говорил, собака меня не любит. Однажды у Фила Кампфа… Словом, она на меня обиделась. Вы что, издеваетесь? – Откройте дверь. Собака на поводке. – Нет! Сказал вам, не открою! Пурли решился. Он неожиданно толкнул дверь, и та распахнулась настежь. На пороге, держась за косяк, стоял костлявый тип в красной полосатой пижаме. Собака зарычала и попятилась. – Мы обходим всех, мистер Аланд, – сказал Пурли. – Вы не исключение. Теперь можете идти спать. Что касается издевательства… – Он замолчал, потому что дверь захлопнулась. – А вы не говорили, что Аланд вас предупреждал, – пожаловался Ларкин. – Мне хотелось посмотреть… Ну, остался последний. О верхней площадке явно заботились. Аккуратно выкрашенные стены были украшены небольшими картинами. Шаги за дверью раздались сразу же после стука. На пороге появился Росс Шеффи, художник, одетый в старый коричневый смокинг. Он был, несомненно, самым красивым из обитателей дома. Черныш вел себя совершенно спокойно. Когда стало ясно, что кровь не прольется, Пурли спросил: – Вы знаете эту собаку, мистер Шеффи? – Разумеется. Чудесный пес. – Погладьте его. – С удовольствием, – Шеффи грациозно нагнулся. – Черныш, ты знаешь, что твоего хозяина больше нет? – Он почесал пса за ушами и выпрямился. – Что нибудь еще? Я работаю – люблю утренний свет. – Все, спасибо. – Пурли повернулся. Спускаясь, мы не проронили ни слова. На втором этаже нас перехватил Виктор Таленто. – Звонили от прокурора. Меня вызывают на службу. Я свободен? – Да, – сказал Пурли. – Можем вас подвезти. Таленто обрадовался и попросил минутку подождать. Стеббинс велел отдать мне собаку, и я взял поводок. На улице стояла такая же чудесная погода. Мы остановили первое свободное такси. Я вытащил из бумажника пять долларов и протянул водителю. – Спасибо, – произнес он с чувством. – За красивые глаза? – Тебе придется отработать их, браток, – заверил я. – Здесь можно где нибудь остановиться и подождать – от тридцати минут до трех часов? – Три часа за пятерку? – Конечно, нет. – Я добавил еще одну. – Вряд ли придется ждать долго. – Неподалеку есть стоянка. На улице без пассажира ко мне могут сесть. – У тебя будет пассажир – собака. Давай ка поищем местечко. Мы изрядно покрутились, прежде чем смогли припарковаться на Корт стрт в двух кварталах от Арбор. Толпа у дома № 29 уже разошлась. Меня это устраивало. Миган на мой звонок не ответил, и я постучался к Аланду. Из за двери донесся скрипучий голос: – Кто там? – Гудвин. Я был здесь с полицией. Собаки нет. Дверь приоткрылась. Джером Аланд все еще щеголял в своей полосатой пижаме. – Чего вам надо? Я хочу спать. – Я собирался задать вам несколько вопросов, но помешала собака. Это не займет много времени. Так как он не был настолько вежлив, чтобы пригласить меня зайти, мне пришлось попросту отодвинуть его в сторону. Я оказался в комнате, обставленной мебелью, которая и привила Джуэль Джонс ненависть к подобным домам. Аланд присел на край хлипкого стула и потребовал: – Спрашивайте! Щекотливое положение. Ведь он предполагал, что я из полиции. И Джуэль Джонс упоминать рискованно – до нее могли еще не докопаться. – Давно Ричард Миган занимает квартиру под вами? – Я говорил вам уже десять раз. |
