– Я… – промямлил не ожидавший прямого вопроса Воин. – Ну конечно, нужно бы помягче. Эти меры против человеческого творчества, по‑моему, они слишком решительные.

– Это мы уже поняли, – заметил Император. – Нам хотелось бы, чтобы ты высказался более конкретно.

Кому это – нам? – проскочила у Мага раздраженная мысль. А этот Воин – вечно его хваленая храбрость остается на поле битвы. Или где‑то еще, но в любом случае за столом Вильнаррата ее не сыщешь.

– Если творчество невозможно остановить, – раздался бесцветный голос Иерофанта, воспользовавшегося замешательством Воина, – то его можно направить. В любом направлении, которое будет нам удобно.

– Направить? – заинтересовался Император. – Но куда?

– Мы впадаем в крайность, считая опасным любое творчество, – заговорил Крон. – Однако опасно только творчество мыслеобразов, выходящее за пределы плотного мира. Людям вполне можно позволить творить в пределах трех координат их мира. Их потребность в творчестве будет удовлетворена и принесет полезные плоды. Твои последователи, Хриза, уничтожают все подряд, а было бы правильнее ограничить их деятельность. Было бы вполне достаточно поручить им надзор за высшими сферами, без притеснения низших видов творчества. Кажется, они у них называются естественными науками? – глянул он на Геласа.

– Да, – подтвердил тот.

– До разумных пределов в них нет ничего опасного. А что касается познания высших миров – любой нажим неизбежно вызывает противодействие, не так ли? Нам нужно просто отвлечь внимание людей на более близкие им темы – здоровье, питание, быт и тому подобное.

– Но эти потребности когда‑нибудь будут удовлетворены, – заметила сидевшая напротив Крона Императрица. – Что тогда?

– Я мог бы сказать, что это случится не скоро, – без малейшего раздумья ответил тот, – но, если людей удастся повернуть в эту сторону, такого не случится никогда. Хорошее всегда оставляет желать лучшего.

– Превосходная идея, – одобрил Император. – Жаль, что мы не пришли к ней на прошлом собрании. На этот раз, полагаю, возражений ни у кого не найдется? Маг?

– Что?

– Ты согласен с предложением Крона?

– Согласен, – нехотя ответил Маг, понимая, почему Император добивается от него явного ответа – в случае чего ему уже не сослаться на то, что он остался несогласным. Однако могло бы быть и хуже.

– Прекрасно, – сухо сказал Император. – Тогда возвращайся к своей работе.

– О чем ты так глубоко задумался? – спросила у Мага Талеста, когда он сидел на любимом камне на берегу озера. Веревка подозревала, что Маг остался недоволен исходом собрания.

– О лягушке.

– О чем? – недоверчиво переспросила она. – Что такое – лягушка?

– Это такое маленькое четвероногое существо, мягкое и нежное, живущее сразу и в воде и на суше, – терпеливо объяснил ей Маг, понимавший, что его веревке недоступен План Мироздания. – Когда я жил среди людей, то слышал сказку о лягушке.

– Какую сказку? Расскажи, – потребовала любопытная Талеста.

– Однажды началась небывалая засуха, – начал Маг вполголоса, словно рассказывал сам себе, – и звери решили отправить послов к богу туч, чтобы попросить у него воды. Вызвались трое – олень, слон и тигр, а с ними увязалась и лягушка.