Констебли при входе, разумеется, никого до срока внутрь не пропускали, однако я был твердо намерен вновь, самым бессовестным образом, воспользоваться добрым распоряжением Айвена Вилька и попросил вызвать его ко входу.

Расчет мой оправдался – сержант хотя и выглядел уставшим и крайне задумчивым, отдал распоряжение пропустить нас с мистером Фёстом и даже сам взялся проводить.

— Вы, верно, совсем не спали? — сочувственно поинтересовался я.

— Вздремнул пару часиков, мистер Адвокат, — небрежным тоном ответил полисмен. — Не берите в голову, я человек к суточным дежурствам привычный.

— И все же отдыхать надобно. Знаете, мистер Вильк, мне тут прислали приглашение на две персоны посетить выставку-дегустацию на новой кондитерской фабрике Вилли Вонка, не желаете послезавтра побывать там с невестой? — я извлек билет и протянул его гиганту-полисмену. — Мне, право, там быть недосуг, к чему приглашению зря пропадать?

— Сладкое Мэри уважает, благодарю, — ответил сержант, принимая билет, однако было заметно, что мыслями он где-то довольно далеко. — Мистер Фёст, можете выбирать себе любое место на галерее слева. Места для прессы там.

— Мне кажется будто вас что-то гложет, — заметил я, когда амбротипист отправился со своей ношей к указанной позиции.

— Трудно сказать, мистер Адвокат. Меня терзают смутные подозрения, — отозвался Вильк.

— Неужели? — удивился я. — И какого рода?

— Я вам не говорил, простите… Матч намеревался инкогнито посетить Его Величество, однако нынче утром прибыл посыльный из дворца и сообщил, что Высочайший визит отменяется.

— Вероятно нашлись какие-то неотложные дела, — я не расстроился известию, поскольку, во-первых, на такую сенсацию заранее не рассчитывал, а во-вторых, о неофициальных визитах Кеннела II газетам так и так распространяться не рекомендовано.

— Разумеется государь, полагаю, человек весьма занятой. Однако… — сержант пару мгновений поколебался, прежде чем продолжить. — Знаете, меня вчера поразила одна из фраз доктора Ислингтона. Помните, как он отозвался о магах?

— Довольно уничижительно, однако для ученого подобного рода мысли не являются чем-то экстраординарным.

— Это обстоятельство мне известно, однако дело в том, видите ли, что профессор Фантомхайв не только ученый, но и потомственный волшебник. И слышать от его ассистента столь незавуалированное оскорбление в адрес патрона по меньшей мере странно, вы не находите?

— Да, действительно, — согласился я. — Однако что мы знаем о самом профессоре? До сего дня он никакими выдающимися открытиями не прославился, притом Фантомхайвы, это немногочисленный, но весьма древний и знатный английский род, а Ислингтон, как я понимаю, даже не эсквайр. Британское общество, мистер Вильк, гораздо более сословно, чем наше, и это может быть банальной завистью нижестоящего к вышестоящему. Особенно если истинным творцом Ферручино является именно Ислингтон, а профессор лишь предоставил финансирование и ученый авторитет.

— Такой возможности отбрасывать, разумеется, нельзя, и я думал об этом, — не стал спорить сержант. — Но есть еще одно, наводящее на мысли обстоятельство. Вчера, когда голем начал отстукивать морзянку, инженер Круп немедленно его остановил. Меж тем Ферручино успел озвучить три первые буквы, а мне, знаете ли, в силу должности, положено уметь обращаться с телеграфным ключом.

— И что же это были за буквы? — полюбопытствовал я.

— Ха, Е, Эль, — ответил Айвен Вильк.

— И что бы сие могло означать? Hell? Hello? Я не знаю английского, к сожалению.