Поговорить с Аликс удалось только ближе к обеду. Царица пригласила меня в свои покои рассказать, как ей стало лучше и показать способ, которыми фрейлины усовершенствовали воротник – добавили в подкладку ароматных трав. Тимьяна, лаванды…

– Уже многие дамы хотят такое изделие – могу ли я тебя рекомендовать, друг мой?

А вот и еще одно дело для мануфактуры. Большого рынка воротников не существует. Но аристократы отвалят любые деньги, чтобы было как у царицы. Будут носить, даже если шея не болит. Снимем сливки.

– Могу ли я на эту поделку ставить вензели с именами ваших Императорских Величеств?

Фактически, я запросил санкцию на то, чтобы явочным порядком стать поставщиком двора ЕИВ.

– На эти и другие поделки – мило улыбнулась Аликс – Я сейчас напишу записку министру двора.

Царский подарок, чего уж говорить. У меня сразу в голове возникла идея с франшизой. Обойти крупных оптовиков и производителей, предложить им схему с выпуском и продажей под маркой общины различной продукции. Да тут миллионы светят!

Пока Алексис писала, я ей рассказал историю с дуэлью. Императрица ужаснулась.

– Сей же час пошлю за Лохтиным и самым прямым образом запрещу ему дуэлировать. В конце концов, это просто непорядочно!

Глаза императрицы засверкали, любопытствующие фрейлины подошли ближе.

– А что же… – Аликс замялась – Что же послужило причиной вызова?

– Поклеп и навет – твердо ответил я – Жена Лохтина помогает нашей общине. Небесная Россия…

– Что-то слышала – замахала веером царица, глаза ее лукаво блеснули.

– Ну вот и клевещут разные антриганы…

– Даже не стоит беспокоиться. Дуэли не будет!

Глава 9

Жалует царь, да не жалует псарь. История с дуэлью не только не заглохла, а после моего возвращения из Царского – еще и набрала оборотов.

Утром, вернее, как только рассвело, под дом притарахтело авто. Вещь по нынешним временам весьма редкая, на весь город штук сто, может, двести. Подошел к окну посмотреть, кого там принесло – а там два бойца из ларца, одинаковых с лица. Офицеры, молодые, оба с маленькими усиками. И лица у них странные.

Что красные неудивительно – автомобили нынче открытые, по зимним погодам и ветерку хочешь-не-хочешь, а покраснеешь. А вот выражение не поймешь. С одной стороны что называется «нос воротят», сильно им не по нраву все вокруг. С другой – лежит на рожах отсвет высшего долга. Оглядели дом, сказали что-то шоферу, поморщились, перекинулись между собой парой слов со смешочками, но пошли внутрь.

Я сверху, не дожидаясь крикнул пропустить, скандала нам еще не хватает – вчера вечером договорились внутренние помещения на запоре держать и посадили у двери дежурного, кто-куда-к кому. Общага и вахтерша баб Дуся, ей богу.

Загремели сапоги по лестнице, а детишки наши, наоборот, вниз ссыпались – еще бы, антанабиля! Это же сколько потом разговоров будет! Прибежали еще соседские, облепили машину как саранча и начали шофера вопросами закидывать. Бедолага оказался как медведь посреди своры лаек – непонятно от кого первого отбиваться.

А эти двое добрались до верха, шинели нараспашку, но снять отказались, на грудях всякие побрякушки болтаются в такт кисточкам на сапогах. Это значит, гусары, либо гродненские, либо лейб-гвардейские. Тут в городе тысяч тридцать строевых солдат и офицеров, не считая прочих министерских и проживающих, весь цвет аристократии форму носит, неизбежно всю эту тряхомундию с погонами, названиями и нашивками впитывать начинаешь.

Брякнули на стол конверт и перешли к делу.