Покойный отец моей спутницы был богатым купцом, вел торговые дела достаточно успешно, и семья ни в чем не знала нужды. Жили они в одном из тех двух теремов, которые я только что видел. Их соседом и компаньоном отца был его двоюродный брат. Во время чумы погибли почти все родственники, каким-то чудом выжила только малолетняя Прасковья и жена двоюродного дяди, та самая крестная. Она и взяла на себя попечение о девочке, присоединив, как я понял, ее усадьбу к собственной, соседней. Отсюда и возникло удивившее меня большое имение.

    Куда делось родительское состояние, девочка, конечно, не знала. Я же подумал, что и его мудрая вдова объединила со своим. Дальше все предельно ясно. Прасковья выросла, превратилась в девушку и ее, как наследницу, хитрая крестная отправила подальше от имущественных претензий.

    История при всей своей банальности очень дурно пахла, к тому же меня заинтересовала возможная связь крестной с компанией из постоялого двора. Так что навестить ее следовало в самое ближайшее время, даже в старом, а не новом платье.

    Как это сделать, я пока не придумал, решил вернуться туда без Прасковьи и во всем разобраться на месте.

    Пока же мы не спеша возвращались на нашу окраину. Девушка под впечатлением собственного рассказа и нахлынувших воспоминаний совсем сникла, опустила поводья и ехала, не глядя не дорогу. Я же задумался о предстоящей ночи и прикидывал, как лучше решить ситуацию со своими противниками.

    Можно было подготовиться и пассивно ждать нападения, это был наиболее безопасный вариант, но чреватый потерей инициативы, второй - нанести, как говорится, превентивный удар. Но тут было свое слабое место, я был один, да еще связан опекой, к тому же до сих пор не знал, кому, собственно, противостою.

    -  Как ты думаешь, - прервала мои размышления Прасковья, - что там сейчас делается?

    -  Где там? - не понял я.

    -  Ну, там, в нашем трактире. Мы ведь как оттуда уехали, так больше ничего и не знаем.

    Известно, что устами младенцев глаголет истина.

    -  Я сегодня вечером туда наведаюсь, и все разузнаю, - пообещал я, подумав, что по собственному разгильдяйству, упустил из виду само гнездо преступников.

    -  Можно я с тобой? - попросила девушка.

    -  Это слишком опасно, - начал я, собираясь ей отказать, но Прасковья меня перебила:

    -  Я же там долго жила и все знаю! Мы только посмотрим одним глазком и сразу же уедем.

    В этом был резон. Девушка уверенно держится в седле и, если возникнет опасность, вполне сможет ускакать. До вечера было близко, и наступило время, когда обитателей притона увозят «на работу», и на постоялом дворе почти никого не остается.

    -  Ладно, поехали, - решил я, - посмотрим издалека и сразу же назад.

    -  Там есть место, откуда все видно, а нас будет незаметно, - обрадовалась Прасковья. - Ты знаешь, меня почему-то так туда и тянет!

    Над разгадкой такого психологического феномена я думать не стал, повернул своего донца, дал ему шпоры, и мы легкой рысью поскакали на разведку.

    Глава 9

    Добрались мы до постоялого двора довольно быстро, но с небольшим приключением. Дорогу туда я знал только ту, по которой уже ездил, то есть мимо кузнечных бизнесменов. Пришлось ехать тем же путем и теперь. Возле ворот, там же, где меня остановил доброхот Петр, стоял хорошо одетый человек, чем-то похожий на моего прежнего знакомого. Когда мы с ним поровнялись, я с любопытством посмотрел на нового лохотронщика.

    -  Эй, добрый человек, - вдруг окликнул он меня, - смотри, у твоего коня оторвалась подкова!

    Я посмотрел, и действительно, у донца оказалась оторванной новая подкова, все на той же ноге, что и прошлый раз.